ЧЕРДЫНСКИЙ КРАЙ: прошлое и настоящее.
Материалы научных конференций
П.А. КОРЧАГИН
ДРЕВНИЙ ИСКОР: ОТ ЯЗЫЧЕСТВА К ПРАВОСЛАВИЮ (по материалам археологических раскопок 2001-2003 гг.)
Констатация того факта, что Русская Православная Церковь в процессе христианизации аборигенного населения Урала возводила культовые постройки на месте языческих святилищ, давно уже стала общим местом в историко-краеведческой литературе. В качестве примеров приводятся уникальная часовня в д. Керчевой, выстроенная вокруг «идоложертвенного дерева», часовня во имя Смоленской Божией матери в с. Пянтег, поставленная в священном бору, и, конечно же, часовня во имя св. Параскевы Пятницы на Искорском городище.
Но одно дело фиксировать данную закономерность, и совсем другое - постараться детально выяснить, как же проходила смена идеологии в конкретном месте и во вполне определенное время. Уникальную возможность проследить переход от язычества к православию представляет исследователям Искорское городище-святилище, которое в течение длительного времени (с IX в.) использовалось коми и русским населением и где сохранились следы существования различных религиозных представлений и обрядов. Кроме того, территория Искорского святилища в наше время не занята какой-либо застройкой, стало быть, можно ожидать лучшую сохранность культурных напластований и полноты научной информации.
Искорское городище неоднократно привлекало внимание исследователей XVIII-XIX вв., но наибольший вклад в его изучение внес В.А. Оборин, проводивший раскопки в 1975, 1976 и 1980 гг. Он открыл на нем выразительные комплексы раннего (родановская культура - XI-XIV вв. - предки современных коми-пермяков) и позднего средневековья (период русской колонизации Верхнего Прикамья - XV-XVI вв.), зафиксировал остатки языческого святилища, которое перекрывалось христианским культом святой великомученицы Параскевы Пятницы. В.А. Оборин в 1981 г. первым высказал мысль, что древний Искор являлся не только укрепленным пунктом, но и служил святилищем. Основанием для этого послужила находка остатков овального в плане сооружения размером около 7х10 м, которое автор раскопок реконструировал как столбовой навес на обожженной глинобитной площадке. Кроме того, на святилище была установлена прямоугольная бревенчатая конструкция и толстое вертикальное бревно, которое можно было идентифицировать как остатки идола. В.А. Оборин находил некоторые аналогии родановского Искорского святилища в жертвенных местах ананьинской и гляденовской археологических культур.
Христианский комплекс в раскопках В.А. Оборина представлял собой детское кладбище. Вдоль второго вала рядом с часовней были обнаружены 18 погребений. Большинство из костяков имели 45-75 см в длину, лишь один из них достигал 140 см. В пяти погребениях обнаружены остатки деревянных колод. Поскольку могильные ямы (кроме одного случая) не перекрывали друг друга, можно считать их относительно одновременными. Интересно, что они образовывали группы по 2-3-6 погребений, что позволяет предположить родственную связь между покойными.
На шести костяках обнаружены тельные кресты: один серебряный и пять из медного сплава с многоцветной эмалью. Этот тип крестов с голгофской композицией на лицевой стороне и текстом из псалма на обороте хорошо известен. Такие крестики изготавливались только в старообрядческом Выгорецком монастыре, единственном, где были освоены эмальерные технологии, и датируются первой третью XVIII в.
Очевидно, именно с этого времени русское население стало использовать Искор в сакральных целях. Имеем ли мы в данном случае дело с последствиями какой-то трагедии, произошедшей в начале XVIII в. (эпидемией или голодовкой), либо столкнулись с особым типом старообрядческих кладбищ, доподлинно утверждать сложно. Но раскопки 2001-2003 гг. позволяют высказать некоторые предположения.
Раскопки проводились на так называемом «Княжьем месте» между вторым и третьим валом (144 кв. м). Был вскрыт третий вал на площади 44 кв. м, а также раскопана часть площадки за валами (36 кв. м).
В раскопе 2001 г. обнаружен обширный монетный материал: ранняя монета датируется 1734 г., поздняя - 1943 г. Что интересно, они достаточно точно фиксируют срок существования крестного хода, официально утвержденного в середине XVIII в., который происходил ежегодно в девятую пятницу по Пасхе (хотя день прославления св. Параскевы - 28 октября по ст. ст.) и прекратился во второй половине 60-х гг. XX в.
Бросается в глаза хронологическое совпадение: крестный ход был установлен либо единовременно, либо сразу после совершения массовых детских захоронений на Искоре. Весьма вероятно, что с учреждением крестного хода и была основана древнейшая, еще деревянная часовня.
На святилище было найдено еще пять крестиков, не связанных с погребениями. Два из них происходят из выгорецкого старообрядческого центра (Заонежье). Они с детальной голгофской композицией, текстами псалмов на обороте и параграфообразным ушком. Один из них - мужской, другой, так называемый «лопатка» - женский. Он отличается наличием фигурных полей с волютообразным орнаментом.
Из материалов другого рода особый интерес представляли три выкладки костей домашних животных, расположенные по линии север-юг вдоль восточной стены часовни, на глубине 22-25 см от современной поверхности. Все три скопления костей явно связаны с культовыми действиями, причем в них содержатся только кости крупного рогатого скота и свиньи.
Костные остатки часто встречались по всей площади раскопа. По определению П.А. Косинцева, они распределялись по видам следующим образом: крупный рогатый скот - 299, мелкий рогатый скот -11, лошадь - 45, свинья - 31, собака - 1, лось -13, бобр - 3, куница - 2, птица - 1, рыба -1, неопределенные млекопитающие - 142.
Причем необходимо отметить такой факт: кости домашних животных, как отдельные, так и в выкладках, расколоты, пористы и чрезвычайно хрупки, словно подвергались обработке в кислой среде. В то же время, кости диких животных, которых совсем немного, и изделия из кости достаточно крепки. То есть плохое состояние костей домашних животных вызвано не условиями залегания, а какой-то, скорее всего, кулинарной технологией.
Со степенью сохранности костей увязывается и характер массового керамического материала, который представлен сравнительно небольшим числом фрагментов, особенно мало венчиков сосудов. За все годы раскопок не обнаружено ни одного развала сосудов, что прямо свидетельствует о нежилом характере городища. Керамика сильно измельчена. Первый комплекс представлен немногочисленными фрагментами посуды родановской культуры, которые имеют насыщенную примесь мелкотолченой раковины в глиняном тесте. Другой комплекс представлен русской гончарной посудой, часть которой украшалась линейным орнаментом. Общей чертой для нее является небольшой диаметр, а также отсутствие следов приготовления в них пищи.
Скорее всего, родановское население готовило на святилище ритуальную мясную пищу (возможно, вроде маринада), а русские приносили ритуальную (поминальную?) пищу в небольших горшочках.
Освящение Искорской часовни во имя св. Параскевы Пятницы не было случайным. В традиционных представлениях коми-зырян и коми-пермяков св.Параскева почитается как покровительница женских работ, плодородия и брака. По поверьям, она не только оказывает покровительство женщинам и их семейному благополучию, но может и сурово наказать тех, кто ее не чтит. Ее культ перекрыл почитание какого-то древнего женского коми божества, вероятно, связанного с культом плодородия.
На Искоре преемственность языческой и христианской обрядности проявилась также в почитании священных деревьев. По рассказу Г.Н. Чагина, уроженца этих мест, еще в начале 60-х гг. XX в. около восточной стены часовни, ближе к юго-восточному ее углу, стояла священная береза. Считалось, что отгрызенные от нее щепочки помогают сохранять зубы здоровыми в течение года.
Раскопки древнего Искора поставили больше вопросов, нежели дали ответов. Удается восстановить лишь отдельные черты его развития и бытования. Материалы раскопок Искорского городища позволяют считать его не только важным военно-оборонительный центром Перми Великой в эпоху позднего средневековья, но и значительным культовым центром, который начал функционировать в эпоху раннего средневековья (IX-X вв.). Он сохранил свой сакральный характер при доминировании христианской обрядности вплоть до сегодняшнего дня.
