ПОЛЕВСКОЙ КРАЙ

ИЗ ИСТОРИИ УРАЛЬСКИХ ДИНАСТИЙ

ТУРЧАНИНОВЫ

Первым носителем этой фамилии значится Филипп Трофимов, пленный "турчанин". Попал он на Урал, как многие тогда пленные люди, будучи выкуплен богатым человеком к себе в услужение. Купил "турчанина" подьячий Соликамской приказной избы Аверкий Степанович Кириллов. Он, как и некоторые другие жители Соли Камской, имел свой соляной промысел. Видно, "турчанин" был достаточно сметлив, быстро выучился языку и грамоте, во всяком случае, в переписную книгу Соликамского уезда 1678 г. он попал уже как варничный приказчик Кириллова. Видимо, зарекомендовал себя преданным, умелым работником, потому что после смерти А. С. Кириллова в той же должности служил его сыну Якову Аверкиевичу.

В феврале 1693 г. Я. А. Кириллов продал свой родовой промысел (очевидно, и трубы, и варницы) посадскому человеку А. В. Ростовщикову. Эта сделка если и изменила что-то в жизни Филиппа Турчанина, то ненамного. Он и жить остался все в том же доме при промысле (хотя дом теперь принадлежал Ростовщикову), и продолжал управлять кирилловскими делами. Да так управлял, что в 1697 г. вдова Якова Аверкиевича била челом государю, что обирает ее Филипп Трофимов, завладел доходами от ее деревень, и того ему показалось мало, обобрал и вынес все из ее Соликамского дома.

Чем челобитье Ирины Кирилловой закончилось, неизвестно, только начало следующего века Филипп Трофимович встретил уже весьма зажиточным человеком. Всяких налогов со своего имущества он платил свыше пяти с половиной рублей (тогда средний посадский житель платил с подворья почти в десять раз меньше).

Следующий представитель этой династии - сын Филиппа Трофимовича Михаил Турчанинов - был достоин своего отца. Он уже занял заметное место среди Соликамских воротил и имел прибыльные соляные промыслы. Но в беспокойную Петровскую эпоху недостаточной оказалась занятость Соликамских богачей только одной традиционной солепромышленной деятельностью. Страшно стесненный нуждой в меди (дошло до того, что дважды - после нарвского поражения и полтавской победы - вынужден был Петр повелеть срывать колокола с церквей для чеканки монет и производства пушек), государь повелел Соликамским богачам организовывать медные промыслы - добывать и плавить медную руду. Причем людям среднего достатка повелено было делать это в складчину, людям же со значительными капиталами предписывалось полностью строить завод на свои средства.

М. Ф. Турчанинов был признан достаточно богатым, чтобы строить завод единолично. Но тертый, осторожный делец не полез сразу исполнять этот приказ Берг-коллегии. Ссылаясь на отсутствие опыта, он выторговал себе право в 20-е гг. XVIII в. только добывать медную руду и поставлять на казенный Пыскорский завод - ведь копать руду и возить ее было значительно проще. Но дело оказалось не столь прибыльным. Завод платил поставщику не за доставленный объем руды, а с каждого выплавленного фунта меди - по конечному результату. Турчанинов сообразил, что, может быть, выгоднее сократить транспортные издержки, - и поддается нажиму теперь уже Сибирского обербергамта построить возле своих рудников и собственную плавильню. В 1731 г. он в последний раз отвез руду на казенный завод и организовал плавку на собственном Троицком заводе.

Михаил Филиппович Турчанинов не имел сыновей. Так получилось, что жена родила ему только дочь, да и то очень болезненную. А он все время мечтал о наследнике. И тут подвернулся ему мальчик, видимо, сирота, смышленый, недерзкий. Михаил Филиппович и взял его к себе в дом. Стал учить потихоньку и постепенно привязался к сметливому подростку, которого внесли в списки его двора под именем Алексея Федоровича Васильева. Когда мальчик стал юношей, Михаил Филиппович сделал его приказчиком, стал испытывать сначала небольшими, а потом, начав стареть и дряхлеть, - и ответственными заданиями. К примеру, посылал его с обозами в Кяхту, торговать за Байкалом с монголами. Алексей оказался прирожденным купцом - обходителен с людьми, тверд в слове, обаятелен, пронырлив и, главное, точно улавливал конъюнктуру рынка, умел угадывать завтрашнюю выгоду.

Михаил Филиппович умер где-то между 1731 и 1734 г. Васильеву тогда было около двадцати лет.

Вдова Турчанинова, оставшись с больной дочерью на руках, передоверила ему все заботы по ведению немалого ее хозяйства. Алексей Федорович быстро сообразил, что у него есть отличный шанс выбиться из приказчиков в хозяева, и вскоре состоялась свадьба единственной наследницы турчаниновских богатств с молодым приказчиком Алексеем Васильевым, который, из уважения к давней мечте своего благодетеля, при регистрации брака принял фамилию своей жены и стал Алексеем Федоровичем Турчаниновым. Конечно же, в брачном договоре вместе с фамилией он взял за женой и все ее приданое.

Алексею Федоровичу и выпало стать самым известным предпринимателем, носившим эту фамилию. Обаятельный, с хорошим природным юмором, купец этот легко сходился с людьми и завоевывал их уважение и расположение. Тянула к А. Ф. Турчанинову людей не только приятность общества, но и его невероятная удачливость. Вот пример. Он хорошо сошелся с Демидовым, владевшим селом Красным возле Соликамска и приписанными к нему обширными угодьями. Случилась у Алексея Федоровича надобность в земле. Он и сговорился с Демидовым об аренде его владения. И вскоре после начала пользования в земле той он нашел очень хорошую залежь богатой медной руды. Ее запасы позволили не только расширить медеплавильное производство на Троицкой фабрике, но и организовать там обработку металла.

Эта затея Алексея Федоровича тоже оказалась счастливой.

Он быстро смекнул, что обычной продукцией медных заводов теперь уже никого не удивишь. И решил организовать на своей фабрике выпуск уникальных вещей - посуды и прочего - добротных, изящных, которые не стыдно и в царском дворце поставить. Добиваясь этой цели, Турчанинов, обычно прижимистый и очень расчетливый в своих тратах человек, не поскупился ни на какие расходы. Качество литья ему обеспечили лучшие мастера. Форма и узор изделий создавались по рисункам лучших отечественных и зарубежных модельеров. Отменным было и качество чеканки. В общем, об изделиях турчаниновской Троицкой фабрики заговорили. И даже сама императрица Елизавета Петровна, знавшая толк в роскошных вещах, весьма благосклонно приняла преподнесенные ей поделки фабрики и за доставленное удовольствие 30 марта 1753 г. пожаловала Алексея Федоровича Турчанинова чином титулярного советника (эквивалент пехотного капитана). Естественно, прежде чем изделия фабрики попали на императрицын стол, они уже украсили не одни вельможные петербургские покои. Тогда-то и завелась у Алексея Федоровича Турчанинова среди власть имущих сильная покровительственная рука, которая очень вскоре и пригодилась.

В 1756 г. он подал на высочайшее имя прошение о продаже ему казенных Сысертского, Полевского и Северского (с камнерезной фабрикой) заводов, в котором утверждал, что только с приобретением этих заводов сможет покрыть убытки, понесенные им на Троицкой фабрике и в солеварении. Но не один он такой бедный выискался. В столь же "стесненном" положении оказались и еще некоторые крупнейшие тогдашние воротилы, список которых возглавляли бароны Строгановы. Они свои претензии обосновывали жалованными грамотами еще Ивана IV, якобы отдавшего им наперед чуть ли не все уральские земли.

Но звон турчаниновской меди перебил все намеки всесильных Строгановых на услуги, оказанные российским государям их предками. Правда, как сам Турчанинов впоследствии говорил, не одни башмаки износил и не одну площадь истоптал он в столице, да и добавить золотого благовеста к медному звучанию ему пришлось наверняка, но с 1759 г. он уже вступил во владение этими заводами.

Конечно же, А. Ф. Турчанинов не зря потратился и бился за эти бывшие убыточными при казенном управлении заводы. Вскоре под его руководством они вдвое увеличили выплавку меди и железа и стали давать до ста тысяч дохода в год. Эти достижения заводчика были прибыльны и для него, и для казны. В то же время ему довелось сделать работу, которой он по праву заслужил благодарную память потомков. Алексей Федорович Турчанинов первым оценил красоту уральского малахита и перспективность в завоевании им мирового рынка.

Случилось так, что при обсуждении вопроса о продаже заводов Берг-коллегия высказалась за то, чтобы Турчанинову был отдан и Гумешевский рудник, служивший сырьевой базой для Полевского медеплавильного завода. Медной руды, как считали чиновники, там уже почти нет, и это запущенное предприятие выгодно хоть за какие деньги сбыть с рук.

Получив Гумешевский рудник, новый владелец создал из своих Соликамских специалистов комиссию для оценки его запасов. Во-первых, выяснилось, что там есть еще - и немало - добротной руды, для использования которой, правда, было необходимо изменить технологию плавки. А во-вторых, обратили внимание, что там много зеленого узорного камня, который кто-то где-то видел в каких-то поделках. Сделали пробу, подобрали к рисунку камня оправу и поняли, что наткнулись на золотую жилу. А уж разрабатывать их Турчанинов умел. Он сразу же создал гранильную фабрику, нашел для нее достойных мастеров. Затем организовал умелую рекламу их изделий. Для пропаганды камня щедро и широко дарил его музеям и "нужным" людям, приглашал на Гумешки ученых и коллекционеров. Всячески поощрял полевских мастеров творить разные поделки из него. И добился-таки невиданного успеха. И толковая реклама сработала, и красота камня во всю мощь мастерами была показана: с 60-х гг. XVIII в. - и навсегда! - уральский малахит приобрел мировую славу. Не остался внакладе и Турчанинов.

Преемники его дела хорошо понимали роль малахита в прибылях хозяйства. Не без умысла поклонился в 1789 г. Турчанинов-младший Екатерине II полуторатонною глыбой красы-камня. И императрице угодил, и престиж камня поднял. И вот уже используют цари малахит для дружеских подношений - самым ценным подарком Александра I Наполеону считались стол, ваза и канделябр из малахита. Насколько высоко ценим стал этот камень, свидетельствует факт, что посещение малахитового рудника было включено в программу поездки императора Александра I на Урал в 1824 г., наряду с посещением гремевших тогда на весь мир миасских золотых россыпей. Есть даже картина: державный "горщик" любуется своеручно добытой глыбиной этого камня.

Скоро Гумешевское месторождение не могло уже удовлетворять спроса, все увеличивавшегося и умело подогреваемого.

Сысертские заводы принесли еще одну славу Алексею Федоровичу Турчанинову - славу мужественного и стойкого воинского командира, умело организовавшего - первым на Урале - эффективную оборону своих владений от пугачевских отрядов. За отважную оборону Сысерти и достойный отпор пугачевскому воинству в 1782 г. Алексей Федорович был пожалован (вместе с рожденными детьми и детьми, что еще могут родиться, и потомством их) дворянским достоинством.

Только жалуя Турчанинова за воинскую доблесть, не ведала Екатерина Великая, что следовало ей, по государственному рассуждению, считать его преступником, и немаловажным. И вот по какому поводу. Турчанинов скрыл от государыни, что в его землях есть золото. Скрыл, поскольку земля с этим металлом немедленно тогда отчуждалась в казну, и он, не желая поступиться своим добром, пошел на государственное преступление. Нашел же золото возле Сысертского завода посадский человек Иван Васильевич Кожевников и заявил, как положено, в Екатеринбургскую золотых производств экспедицию.

Турчанинов сделал так, что посланная оттуда команда (видимо, ослепленная его деньгами) ничего не нашла, а заявитель был закован в колодки. Усердный тюремщик поручик Федоров избил его, приговаривая: мол, по заводам не ходи, чужих руд не разыскивай! И хотя важный государственный чиновник Мусин-Пушкин вскоре удостоверился в правоте Кожевникова и повелел отпустить его, ничего в ситуации с золотом не изменилось. Чтобы покончить вообще со всякими обследованиями, Турчанинов велел на месте находки построить дом и тем укрыл все следы. И этот случай на его землях был не единственным.

Умер Алексей Федорович 21 марта 1787 г.

Утверждают, что он оставил наследникам - жене Филицате Степановне, трем сыновьям и пяти дочерям - два миллиона.

Л.М. СОНИН