Хребет Уральский - тезка горной гряды

Где это? Кто там живёт?

Наш край, заселённый давно и достаточно плотно, располагает тем не менее местами хоть и интересными, но... малоизвестными. Прямо-таки Terra incognita в кольце городов и посёлков. Например, Хребет Уральский. Предвижу недоумение: ничего себе, «точка на карте» - полторы тысячи километров. Уточнение: не о цепи гор под названием Уральский хребет, что тянется от Карского моря до Арала, идёт речь. А о Хребте Уральском (оба слова - с заглавных букв), маленькой станции в 230 километрах на запад от Екатеринбурга.
- Где такая? - продолжают недоумевать вполне компетентные люди.
Ответ ясен по определению: между Европой и Азией. В нашем случае - между станциями Европейская (Пермский край) и Азиатская (Свердловская область) на Горнозаводской железной дороге.

Если перевести в сегодняшнюю метрическую систему те футы и сажени, по которым строители производили привязку станции, то получится, что стоит она на высоте около 400 метров над уровнем моря. Не поднебесье, но всё же. В верхней части посёлка, выше вокзала, гуляют нешуточные ветры. Снега наметает выше заборов.
Страшно представить, каково было людям, которые прокладывали Горнозаводскую ветку во второй половине XIX века. В журнале «Железнодорожный транспорт» на сей счёт сказано: «Особенно тяжело пришлось на трассе Чусовская - Кушва, длиной в 172 версты. Постройка этого участка среди непроходимых лесов и сплошных гор требовала огромных усилий». Заметим: усилий не столько механических, сколько физических: до массовой замены ручного труда техникой дело ещё не дошло.
На этом участке и расположена станция Хребет Уральский. Первые поезда здесь прошли в 1878 году. Тащили их, разумеется, паровозы. На станциях их подпитывали водой, подавая её в подогретом виде по трубам в водонапорную башню. На Хребте Уральском жива сегодня не только башня, но и чугунный котёл в два человеческих роста. Здание насосной, куда он вписан, стало теперь жилым домом. Почерневшие от времени, но звонкие и крепкие венцы лиственничного сруба из совершенно ровных и одинаковых брёвен. Неужто калиброванных? В девятнадцатом веке?
Насыпь, в которую упрятан водовод, превратилась в живописную аллею с высоченными берёзами и соснами по бокам. А маленькая, чистая речка Тура журчит себе, как полтора века назад. Да, та самая Тура, которая ниже по течению крутит турбины Верхотурской ГЭС, буреет от драг и промышленных стоков, в половодье сносит мосты. Здесь, у Хребта Уральского, её и кошка может перепрыгнуть. Всего километра четыре отбежала речка от своей колыбели, Кедрового болота. На четыре стороны стартуют из него Тискос, Серебряная (она же Серебрянка), Малая Именная и Тура.

Станция «Хребет Уральский» - место, сами понимаете, знаковое в прямом смысле этого слова: знаков, символизирующих границу частей света, здесь хватает. На перроне в 2003 году, в честь 125-летия Горноуральской железной дороги, установлена мраморная композиция с направленными на восток и на запад стрелами-указателями. А непосредственно в год рождения железной магистрали, 1878-й, по обе стороны пути поставлены четырёхгранные пирамиды из тех же рельсов, что и сама «железка». До них от Хребта Уральского надо топать по шпалам в сторону Европейской несколько километров. Так что возле тех знаков бывали только самые заядлые туристы-«пограничники».
У самих жителей приграничных посёлков нет моды бродить туда-сюда, из одной части света в другу. Разве что хребтовцы ездят в Азиатскую в магазин (своего у них нет) или в поселковую администрацию, которая для них - ближняя и главная власть.
Бывают ещё путешествия за дарами леса: в Европу - за черникой, в Азию - за малиной. А ещё журнал «Родина» лет 10 назад привёл авторитетное мнение одного из «европейцев»: «На Азиатской всегда лучше нашего варили самогон!». Эти слова соседа сегодняшние хребтовцы не подтвердили и не опровергли.
Достопримечательностей здесь хватает. Кроме котла-гиганта есть ещё один металлический раритет, дотоле нами нигде не виданный: табличка на воротах большого старого дома. На ней отлита будённовка со звездой и перекрещенные между собой шашка и винтовка. Символы Гражданской войны.
Учительница Клара Александровна (возраст - две семёрки), которая живёт в этом доме с самого рождения, про табличку сказала, что так отмечены заслуги её отца, Александра Матвеевича Кощеева. Правда, его участие в Гражданской войне пришлось на Вятские края, где семья жила раньше. А на фронт Великой Отечественной Александр Кощеев уходил уже с Урала. Так что красная звёздочка у входа тоже была бы здесь уместна.
Но вернёмся к табличке на воротах, порасспросим знатоков. Кандидат исторических наук Виктор Дублённых сообщению подивился: сколько книг о Гражданской войне на Урале он написал, а с этой маленькой, но говорящей деталью ни разу не встретился.
Однако обнаружился и второй её экземпляр в запасниках Кушвинского краеведческого музея. Где, на чьих дверях бытовал он в минувшие годы, не знает даже директор музея Пётр Коновалов. Но уверен, что изделие это кушвинское, «доморощенное». Во время Гражданской войны здесь проходили серьёзные бои, Кушва поочерёдно становилась опорным плацдармом то белых, то красных. В советские времена весь район солидно, масштабно отмечал то юбилей Октябрьской революции, то годовщину полка Красных Орлов, принявшего здесь боевое крещение.
Наведывался На места былых сражений и уральский уроженец, бывший крупный военачальник маршал Филипп Голиков. Восемнадцатилетним парнишкой, пулемётчиком и агитатором, брёл он в декабре 1918 года по шпалам вместе с отступающими красными частями. Глава его дневника тех времён так и называется: «Станция Хребет Уральский»:
«День ото дня всё хуже и хуже. Дорога заметена снегом. Ветер не даёт дышать. Мы отступаем вдоль железнодорожной линии от Кушвы к станции Тёплая Гора. Надо же, такое название когда мороз не меньше тридцати градусов.
Полк сильно пострадал. Сколько убитых, раненых! Немало товарищей замёрзло в лесу. Стоит чуть отстать, сбиться с дороги - и конец.
Мы сильно истощены. Некоторые едва передвигают ноги. У организма нет сил бороться с холодом.
Голодаем. С провиантом было плохо ещё под Баранчинским заводом. Но тогдашнее наше положение даже нельзя сравнить с теперешним.
Я увидел, как красноармейцы набирают в котелок снег и черпают его ложками - создают иллюзию еды.
Голод доводит до отчаяния. Один товарищ сказал мне в минуту горького раздумья:
- Разве что пустить себе пулю в лоб? Всё равно ведь не дойдёшь до Тёплой Горы...».
Дошёл Филипп Иванович и до Тёплой Горы, и до высоких званий. В Кушве в середине шестидесятых его встречали с большой помпой. Директор музея Пётр Коновалов считает, что именно тогда и были отлиты памятные таблички для участников Гражданской войны. Автором и исполнителем идеи вполне мог стать Павел Иванович Бухаров, увлечённый краеведением директор завода прокатных валков. А позднее - директор музея. У него под рукой и заводская литейка была, чего бы не сделать доброе дело.
У дома, отмеченного памятной табличкой, его хозяйка Клара Александровна вспоминала о другой войне, Отечественной. Тогда на Хребте Уральском тоже свирепствовали вьюги, переметали железную однопутку, останавливали идущие с фронта санитарные поезда. Всех, кто был в наличии, созывали поработать лопатами во имя Победы. И мать маленькой Клары - тоже. А ещё женщины ходили за 12 километров в Азиатскую, отоваривать продуктовые карточки. Дети хозяйничали сами, как умели...
Всё же необычное это место - Хребет Уральский. Кажется, вольно гуляют здесь ветры гор и ветры времени. Но картину здешнего бытия существенно не меняют. Для больших перемен плохая сюда «попадка». Захочешь приехать из Екатеринбурга, выйдешь в Нижнем Тагиле на пересадку, а электричка в сторону Европы только что ушла. Следующая уже на ночь глядя. На автотранспорт рассчитывать не приходится. Нет на Хребет Уральский проезжей дороги.
Дороги нет, работы нет. А посёлок живёт. Загадка, да и только! И новосёлы сюда приезжают. Тоже загадочные. Основатели родовых поместий. Помещики? Время повернуло вспять? Нет, не совсем так. Скорее, совсем не так. А как? Ответ на вопрос ищите в следующей публикации с обратным адресом «Хребет Уральский».

А граница пёстрою лентою вьётся

Невидимая линия, вдоль которой мы решили отправиться (вместе с вами) в путешествие, отделяет нашу область от семи сопредельных субъектов Российской Федерации. А может, точнее сказать, соединяет с ними? Вряд ли хоть в одной из точек соприкосновения происходят пограничные конфликты. Скорее, наоборот, становятся хорошей традицией добрососедские визиты в праздники и взаимопомощь - в будни. Назовём наших соседей, начиная с отравной точки маршрута
От посёлка Хребет Уральский, где мы гостим сегодня, рукой подать до Пермского края. Тот же самый субъект федерации встретит нас, когда мы поедем на запад из города Качканара по новой асфальтированной дороге.
А вот следующие точки нашего маршрута магистралей на запад не имеют. От них всё в тот же Пермский край ведут таёжные фунтовые дороги. Но мы знаем, что эти старинные поселения на Северном Урале исторически прочно связаны с землями по ту сторону Уральского хребта. Да и сегодня эти дороги не зарастают. Лесозаготовители, геологоразведчики, туристы, грибники, ягодники, шишкари, пасечники - у многих есть в таёжных краях свой интерес.
В этих местах граница двух субъектов федерации - Свердловской области и Пермского края - нередко совпадает с водоразделом, а значит - с рубежом двух частей света, Азии и Европы. На самом острие начертанного на карте треугольника к нам ненадолго примыкает Республика Коми. Но населённых пунктов на северном участке областной границы нет, никто там нас не ждёт.
С Югрой (Ханты-Мансийским автономным округом) много лет граничил Ивдель. Но с тех пор, как обрёл самостоятельность посёлок Полым, граница с ХМАО досталась ему. её пересекает железная дорога. Строится туда и автострада, очень важная для экономики и Свердловской области, и Югры. Побываем обязательно!
Ещё с ХМАО соприкасаются наши Гари и Тавда. Причём тавдинская территория имеет водную границу. Если верить картам, рубеж здесь проходит по озеру Эскалбы, с деревней на западном берегу.
Главная фигура «тюменской матрёшки» - Тюменская область, соседствует с территорией нашей Тавды, Туринской Слободы и Тугулыма. Конечно, не жители центров городских округов играют здесь роль пограничников, а сельчане из деревень Киселевой, Ермолино, Бурмакино, Мальцевой.
Наша южная граница, с Курганской областью, - живая, многолюдная. Названия здешних сёл - в области на слуху: Катарач, что под Талицей, Гарашкинское в окрестностях Богдановича, Колчедан в Каменском городском округе.
Дальше роль соседа играет Челябинская область. У нас и здесь большие старинные сёла - Никольское, Новоипатово, Полдневая, Шокурово. По обе стороны невидимой линии - земледельцы, крестьяне, которые хорошо понимают друг друга.
Встречаясь с соседями на границе, жители Артинского городского округа, Красноуфимского муниципального образования могут говорить с ними на одном языке. И не обязательно на русском. Наш сосед - Башкортостан. Для некоторых уральцев он - историческая родина. Они помнят корни свои и язык предков стараются не забывать.
И вот рядом снова Пермский край - через грохочущие тоннели в толще хребта, через захватывающие дух виадуки идёт туда железная дорога. Круг замкнулся. На бумаге это быстро. Но мы только примерно знаем, что нас ждёт впереди.

Римма ПЕЧУРКИНА
Руководитель проекта
Тел: +7 (343) 355-37-51
E-mail: rim@oblgazeta.ru
«Областная газета», 22 октября 2011 г.

Хребет Уральский - тезка горной гряды
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Обретая личное пространство

Надежда Кукушкина, глава Азиатской территориальной администрации Кушвинского городского округа, насчитала в подведомственном ей посёлке Хребет Уральский пятьдесят пять постоянных жителей. Это и коренное население, бывшие железнодорожники да лесозаготовители, и дачники (чаще всего - с «хребтовскими» корнями), и люди новой породы, приехавшие с благими намерениями - создавать родовые поместья.
Для непосвящённых - явление удивительное и непонятное. Но, оказывается, уже несколько лет идёт такое движение по земле российской. Возникают сообщества людей, стремящихся слиться с: природой, идти в будущее, опираясь на несколько идеализированное прошлое, растить детей в национальных традициях. Они и названия поселений придумывают прямо-таки неземной красоты: «СветоРусье», «Радосвет», «Любодар», «Лучезарное». А то и самих себя нарекают в том же духе, отказываясь от обыденных, простоватых имён...
Наши новые знакомые называют место своего нынешнего обитания так, как оно и на карте значится: Хребет Уральский. (Тут им, прямо скажем, повезло: имечко неординарное). И собственные имена менять не собираются: Сергей, Вероника, Марина, Фёдор, Ольга и другие.
Вероника и Сергей - выходцы из Нижнего Тагила, она в прошлом специалист по строительству, он - сварщик. Первые 2-3 года приезжали на лето как дачники, а потом решили зимовать и вить родовое гнездо для себя и последующих поколений. Поместье в их понимании - это не барский дом с колоннами, с избами для челяди на задах, с сараем-каретником и псарней.
Это предоставленный на законных основаниях участок земли для строительства жилья, плюс гектар для ведения подсобного хозяйства, а на нём - что захочет хозяин-барин (он же сам себе батрак): грядки, плодовые насаждения, покос, прудок, пасека и т.д.
Новосёлы не настроены бездумно копировать широко бытующие традиции. В опыте предшественников стараются отыскать нечто оптимальное для своих условий. Довелось, например, услышать от начинающих земледельцев рассуждения о том, что картофель и овощи можно успешно выращивать на высоких грядах, заправленных древесными отходами. Что спешить с садово-огородными делами не стоит, надо разобраться прежде, для чего больше пригодна местная почва.

Это соображения практические. А между ними как-то негласно читается, что едва ли не каждое посаженное здесь дерево будет не просто деревом, а Древом Рода. Что дело тут, по большому счёту, не столько в садово-огородных культурах, сколько в культуре человеческого бытия. И семейный гектар - это не просто покос-сад-огород, а личное пространство, выход из тупиковой ситуации в жизни урбанизированных цивилизаций. И никоим образом не годится переносить сюда законы городских джунглей.
Симптоматичным показалось услышанное здесь выражение «гостевые грибы». Когда, скажем, на участке выскочила друза подосиновиков или разбежались по поляне обабки, их сходу не срезают, берегут: а вдруг гости нагрянут, будет чем попотчевать. Такое вот сращивание земли, введённой в хозяйственный оборот, с первозданной природой.
Когда новоявленные хребтовцы поехали в Кушву к муниципальному начальству с прошением о «личном пространстве», оно (начальство) пожелало всё увидеть своими глазами и прибыло с ответным визитом на двух внедорожниках. Логика понятная: хорошо бы, конечно, убыль народонаселения на подведомственной территории каким-то образом компенсировать, но не открывать же ворота первому встречному.
Каких-либо опасений новосёлы у руководителей муниципалитета не вызвали. Ни на сектантов, ни на беглых зэков ничуть не похожи. Земля им была предоставлена. Приехавший вместе со светской властью священник о.Димитрий не только освятил будущее родовое поселение, но и подарил на разведение цыплят с петухом - высокопородным, с голой шеей. Домашние пернатые на Хребте благополучно прижились.
С тех пор у первопоселенцев отношения с властью вполне дипломатичные, а где-то даже дружеские. Принцип простой: просьбами не досаждать, но знать - если возникнет необходимость, в помощи им не откажут.
Правда, появились среди новосёлов радикальные граждане, мечтающие завести свою, хребтовскую, автономию и получить по этому случаю бюджетное финансирование. На что одна мудрая женщина из старожилов посёлка заметила: прежде чем копилку трясти, надо что-то в неё положить.
Заметим попутно, что у новосёлов отношения и с местным населением вполне дружественные. Вообще группируется здесь народ не по возрасту, не по стажу оседлости, а по отношению к жизни и к людям.
Наши новые знакомые настроены рассчитывать прежде всего на себя. Самодостаточность и независимость -вот их принцип. Неправы, по их мнению, те, кто сменил место жительства, а психологию не сменил. Коль приехал в тайгу добровольно - забудь о городской привычке к комфорту. Сумей вжиться в новое для себя пространство, постичь его. Близость к природе - идея замечательная. Не её надо не только исповедовать, а и претворять в жизнь. Некоторые бытовые неудобства вполне компенсируются - тишиной, спокойствием, чистотой природной среды и, дай Бог, человеческих отношений.
Они берут на вооружение простые крестьянские правила бытоустройства: заволоковать (засыпать) по периметру нижний венец сруба, а стену, подверженную ветродуям, обшить.
- Расход дров уменьшается в разы, - утверждает Фёдор, молодой «льготный» пенсионер, четверть века отдавший нефтяной целине.

Зимой храбрецы обтираются снегом, самые отважные погружаются в ледяную купель. Так что городская головная боль по поводу задержки отопительного сезона им уже неведома.
Отъехав от супермаркетов на приличное расстояние, они понемногу (и, как утверждают, безболезненно) отвыкают от деликатесов, обходятся пищей менее затратной и более здоровой. К нашему приезду, например, Вероника испекла пирог с лисичками, они лежали между корками толстенным аппетитным слоем. Запивали пирог чаем, заваренным на травах. Хлеб здесь тоже собственной выпечки. И по оригинальной технологии.
И всё же, чтобы прожить на подножном корме в наши дни, надо, чтобы этот «корм» стал ещё и товаром. Например, год был грибной, гриб боровик и гриб баран заготовлены в большом количестве. Вдвоём не съесть. Вот тебе и товар.
Вероника и Сергей немало занятий перепробовали - лозоплетение, бересту, бортничество, - пока не нашли своё. Научились приготавливать снадобья из кедровой живицы на льняном масле с разными природными добавками. Получили лицензию. Спрос есть.
Кто-то остановился на пчеловодстве. Кто-то собирается приобщиться к животноводству, когда обустроится. Марина, приехавшая из Ямало-Ненецкого автономного округа, занялась любимым огородом - возиться с землёй она любит, но на Севере с урожаем проблемы.
Кстати, Сергей и Вероника дом пока не построили, живут... в бане. Бревенчатые стены выскоблены добела. Каждый сантиметр занят чем-то нужным. Нашлось место и для компьютера. А как иначе? Надо знать, что происходит в мире, общаться с себе подобными, быть в курсе мировоззренческих новаций, слушать песни любимых бардов. Да уж, здесь вам не таёжный тупик. Телевизионщики из Нижнего Тагила, приехавшие снимать фильм о лесных отшельниках, были вышеописанными обстоятельствами весьма обескуражены. Вынесли хозяевам суровый приговор: «Нет, вы не отшельники». А кто спорит?
Усадьба пока в становлении. Граница обозначилась забором из молодых ёлочек. Будут и кедры, посаженные «по науке». Кошки за бурундуками гоняются. Собакам надоело зайцев облаивать. Белки и птицы корм с рук берут.
Фёдору и Ольге с устройством повезло, пожалуй, больше. Им досталось просторное жильё, бывшая железнодорожная котельная. А также прекрасный лыжный спуск по аллее из вековых деревьев и «личная» речка Тура.
Уже знакомая нам Надежда Кукушкина считает, что «пионеры» поселения могли бы гораздо дальше продвинуться в деле собственного обустройства, если бы всё своё время только на себя и тратили. А приходилось им и пожар у дачников тушить, и просьбы администрации выполнять, и встречать на станции приехавших «на разведку» и просто любопытных.
Вообще-то те, кто здесь прижился, не очень-то жаждут безоглядного увеличения численности населения. И земли свободной уже практически нет, и появление людей чужеродных нежелательно. Это в городе соседа, живущего за стенкой, можно годами в глаза не видеть. А здесь хозяин усадьбы, что за перелеском, - очень даже близкий сосед. Страшновато поиметь в его лице хамоватого или вороватого человека.
-Хребет Уральский - место особое, ещё непознанное, - говорит Вероника. - Какие тут снега! А как цветущие травы пахнут! Хочется сохранить в чистоте и красоте этот замечательный уголок.
Они признаются, что испытывают порой необъяснимое чувство, которое можно назвать чувством Хребта. Когда попадает на глаза старая отстрелянная гильза или яма-закопушка с белеющей на дне кварцевой жилой. Или когда из верхней части посёлка открываются при ясной погоде дальние дали.
Когда по телевизору шёл «Хребет России», они сходились в доме Фёдора и Ольги на коллективный просмотр, как в старые добрые времена. И тихо гордились, что имеют к названию фильма некоторое личное отношение.

Римма ПЕЧУРКИНА

Границей между Европой и Азией мы гордимся, не зная её наверняка

Граница Европа - Азия - эксклюзив, природный символ и предмет гордости уральцев. Её уникальность в том, что, рассекая Урал с севера на юг, она, тем не менее, ничего не разъединяет. Наоборот, образует из двух частей света целостный континент - Евразию. Современным языком говоря, Урал интегрирует сегодня друг в друга почти сотню стран мира, синтезирует два начала, образуя геополитическое единство.
Как-то мне довелось проехать вдоль почти всей границы между Европой и Азией на Среднем Урале с экспедицией действительного члена Британского Королевского географического общества Яцека Палкевича. Всемирно известный путешественник утверждал, что эту границу точно не знает вообще никто. В энциклопедиях написано одно, в учебниках другое, а все топографы и географы, которых мы просили провести пограничную линию своей рукой, неизменно отодвигали нашу карту в сторону, не желая брать на себя ответственность.

Государственную границу между странами обычно проводят на суше по водоразделу (то есть по горным хребтам), а на воде — по фарватеру рек. Но наша граница — не государственная, и, как оказалось, почти все обелиски, что мы объехали, установлены на ней весьма условно. Один из них, например, вообще стоит в Оренбурге - за тысячу километров от реальной границы.
Нам-то, уральцам, как бы одинаково: метр влево, километр вправо — какая разница?! Всё равно Россия будет. Где метки для туристов поставили — там якобы и граница. А они, европейцы, порядок любят.
- Для нас Европа - общий дом, - говорил Яцек. - Но я должен все-таки чувствовать спиной стены своего дома! Вот тебе, Сергей, разве не интересно, где ты живёшь — в Европе или Азии?...
Мне было интересно, поэтому я залез в научные и краеведческие книги. Тогда и узнал, что Геродот с Птолемеем проводили в своё время евро-азиатскую границу по реке Дон (Танаис). Позднее западные исследователи называли пограничной рекой то Волгу, то Енисей. Советские учёные долго спорили, прежде чем договорились проводить границу по реке Урал. А однажды депутаты Свердловского облсовета даже выходили с официальным предложением «перенести» границу с западного склона Уральского хребта к восточному: чтобы самим жить в Европе. Спасибо, академики тогда резко восстали и не допустили волюнтаризма в географии.
А между тем еще в 1736-м году Василий Татищев первым заметил, где с Урала половина рек течет на восток, а другая половина на запад. Он достоверно знал водораздел, а значит, и саму границу. Будучи пытливым исследователем, он писал: «В европейских реках раков довольно, а в сибирских их нет. В Перми множество тараканов, а в Сибири их и не знали...» Однако и он не прочертил на карте чёткую линию границы: не успел...
Космополитами у себя на родине мы, однако, не стали - благодаря, в основном, нашим предкам и нынешним следопытам. Это они на свой страх и риск поставили обелиски в местах поудобнее: у сёл Мраморское и Курганово, под Ревдой и Первоуральском, у Мурзинки и Починка, у деревни Кедровка и у станции Хребет Уральский. Точное число их никто не знает. Да и в этом ли суть - где они и сколько их? В масштабах Европы достаточно простого ориентира: стена дома - Урал. А по азиатским меркам так и вообще: Азия кончается где-то в России. Кто захочет поточнее узнать - пусть приезжают. Покажем, расскажем, похвастаемся. И даже ключ от границы на память подарим. Нам скрывать нечего...

Сергей АВДЕЕВ
«Областная газета», 29 октября 2011 г.