НА МАШИНЕ ВРЕМЕНИ

На одной из самых оживленных тропинок парка «Оленьи ручьи» года два назад появился раскоп. От посторонних его ограждал канат с висящей табличкой: «Раскоп НИИЭРиЖУрОРАН». Во время экскурсии один мужчина спросил: «А у вас что, иностранцы копают?» — «С чего это вы взяли?» — «Да фамилия какая-то странная».

А это была вовсе не фамилия, это была аббревиатура научно-исследовательского института экологии растений и животных Уральского отделения Российской академии наук. Палеонтологи сделали раскопы почти во всех пещерах, находящихся в парке. А чтобы не прекращать работу, они открывают там новые пещеры, соревнуясь в этом со спелеологами и туристами.

Охотники за пещерами

На Среднем Урале есть много пещер, но один из интереснейших районов, где их особенно много — это долина реки Серга. Широкой общественности о ее пещерах поведали еще в позапрошлом веке местный врач Барановский и геолог Барбот де Марни. Впрочем, список был не так уж велик — Аракаевская, пещера в Федотовом логу (Дружба) и еще несколько поменьше.

В 1943 году лисица, которую преследовал охотник Катников, неожиданно юркнула в какую-то щель. Так была открыта еще одна большая пещера, получившая название по своему открывателю, после того как позже ее детально обследовали студенты-географы пединститута, под руководством Рубель Р.Б.

Количество открытых и изученных нижнесергинских пещер резко возросло в 60-х годах, после возникновения СГС — Свердловской городской спелеосекции. Но больших пещер, как в Башкирии и Челябинской области здесь не было найдено и спелеологи охладели к ним.

Когда палеоэкологи приехали на Сергу, то выяснилось, что в известных больших пещерах для них практически ничего нет. Одни из них еще живы, то есть весной заполняются водой, которая их расширяет, в других поток посетителей своими ногами превратил в прах тысячелетния отложения.

Если нет нетронутых пещер, их надо найти.

Мышки — это календарь веков

Работа палеоэкологов начинается с того, что исследуемую площадку разбивают на раскопочные квадраты. Затем осторожно ножами или небольшими лопатками снимается один — три сантиметра отложений.

В грунте очень тяжело порой бывает найти мелкие остатки. Поэтому после визуального осмотра он относится на промывку. Для этого используются сита с ячейкой в один миллиметр. На таких ситах промываются и становятся видны даже отдельные зубы маленьких мышек.

Эти зубы являются ценнейшим научным материалом для палеоэкологических исследований. Видов мышей много и каждый живет в своей природной среде: одни в поле, другие в лесу, кто-то любит сухость, а кто-то влажность. Эти грызуны, живущие в разных условиях, отличаются формой зубов. То есть, по найденным при раскопках зубам мышей можно определить вид, а следовательно, установить, какие экологические условия были в то время.

Поэтому значительная часть усилий ученых тратится не на поиски и сбор костей мамонтов и носорогов, а на мышиные останки. Если видовой состав мышей с каждым сантиметром изменяется, то можно проследить динамику природных условий на данной территории. Возраст каждого снятого слоя определяют методом радиоуглеродного анализа.

Все еще впереди…

Оказывается, есть в истории периоды, когда на протяжении нескольких тысячелетий отложения отсутствуют и возникают так называемые немые толщи. На Урале находят отложения в слоях, возрастом до 3000 лет до н. э. затем на 4000 лет немые толщи и опять отложения.

В долине реки Серга, в гроте Олений, единственном месте на Урале, ученые нашли отложения этого отсутствующего периода. Находки несли в себе маленькое открытие. До этого считалось, что маленький грызун — лемминг, сейчас живущий только в тундре, в наших краях вымер не менее 10000 лет тому назад. Теперь этот срок уменьшен на несколько тысячелетий, поскольку в этих «разговорившихся толщах» были, возможно, обнаружены останки последних «среднеуральских» леммингов. Теперь ученые знают, какие климатические условия смогли их уничтожить. А ведь мы тоже живые существа, и по аналогии с мышами можно попытаться спрогнозировать такие природные условия, от которых вымрет человек.

Крупными животными палеоэкологии тоже не пренебрегают. В одной из пещер Сергинского района Западноуральской карстовой провинции Николай Ерохин предполагает найти кости пещерного медведя. А то в Башкирии есть места с большим количеством костей этого зверя, в Пермской области, а у нас ни одного… пока.

Почему вымерли мамонты?

Мировая наука бьется над вопросом — почему вымерли динозавры? И до сих пор нет конкретного ответа. Все, чем занимаются наши палеоэкологи, только небольшое движение к решению проблем с такими громкими названиями. И никаких супероткрытий они сделать не могут, потому что задача поставлена гигантская — проследить динамику природных систем планеты земля. А для того, чтобы это сделать, надо разобраться с континентом Евразия, а до этого с горной страной — Урал, а чтобы это сделать, надо изучить район долины реки Серга и попытаться понять, что же здесь происходило.

Палеоэкологии как науке больше ста лет. Это раздел палеонтологии, изучающий образ жизни и условия обитания организмов геологического прошлого, взаимоотношения между организмами и средой их обитания (неорганическая и органическая) и их изменения в процессе исторического развития жизни на Земле.

В конце 70-х – начале 80-х годов в институте экологии растений и животных сформировалась группа сотрудников, решивших в этой науке специализироваться. Кто-то может подумать: «Деньги, потраченные впустую. Какая от этого польза?». Польза есть, но почувствуют ее наши потомки. При сравнении данных, добытых палеоэкологами, с современными, более точно прогнозируются экологические ситуации в будущем.

Одним из самых удобных объектов для изучения прошлого являются пещеры. Ведь для того, чтобы проследить изменения флоры или фауны прошлого необходимо, чтобы объекты были многослойными. Пещера напоминает консервную банку, в которой послойно накапливаются останки животных и растений. В сухом грунте они отлично сохраняются. Это своеобразные машины времени. Каждый сантиметр отложений погружает нас в прошлое на срок от ста до тысячи лет. На глубине одного метра находятся отложения 10-15 тысячелетней давности.

Борис МАЙДАНИК
«Уральский рабочий», 06.11.2008 г.