Архипова Н.П., Ястребов Е.В
КАК БЫЛИ ОТКРЫТЫ УРАЛЬСКИЕ ГОРЫ
ГЛАВА 13
Неутомимый исследователь Оренбургского края
«В течение 20 лет неоднократно… я имел случай пройти и изведать… эту замечательную страну... в различных направлениях».
Э. А. Эверсманн
Выходец из Германии, Эдуард Александрович Эверсманн с 1814 г. поселился в России, в 1840 г. принял русское подданство, умер в Казани, где более 30 лет был профессором зоологии и ботаники университета.
В 1816 г. из Дерпта, где он заканчивал образование, Эверсманн приехал в Златоуст к отцу, металлургу, строителю оружейного завода. В то время Эверсманну было 22 года, но он уже имел две ученые степени — доктора философии и доктора медицины. С этого времени, поселившись сначала в Златоусте (1816—1820), а затем в Оренбурге (1820—1827), Эверсманн целиком посвятил себя изучению природы Южного Урала и всего обширного Оренбургского края, о котором через 30 лет в одном из своих докладов Академии наук сказал: «Прекрасная страна!» Оренбург в первой половине XIX в. был воротами во Внутреннюю Азию.
Именно здесь проходили караванные пути из России в Хиву и Бухару, Кокандское ханство, в Кашгарию и Китай. Оренбург с его Меновым двором был местом постоянной ярмарки, здесь находилась и таможня.
С юных лет Эверсманн строил планы далеких путешествий: он мечтал о Тибете. Впоследствии, поняв, что эти идеи невыполнимы, он поставил перед собой более близкую цель изучить природу (и особенно растительный и животный мир) «преддверия Азии». Границы этой территории он определил следующим образом: от бассейна Камы и Волги — на севере и западе, Каспия и Арала — на юге, до Уральских гор — на востоке вплоть до меридиана крепости Звериноголовской (Звериноголовское — теперь село в Притобольском районе Курганской области, при впадении реки Убаган в реку Тобол).
Подготовку к дальним путешествиям Эверсманн начал с малого — с изучения природы в окрестностях Златоуста. (Хребты Юрма, Таганай, Нары, Уреньга, Нургуш и др.). С каждым годом он расширял границы исследований и побывал на всех хребтах и вершинах северной части Южно-Уральских гор. Особенно его поразили Ильмены — обилием и разнообразием минералов, синевой горных озер, густыми хвойными лесами.
С переездом в Оренбург Эверсманн совершает несколько экспедиций в труднодоступные внутренние районы Прикаспийской и Туранской низменностей.
В конце 1820 г. Э. А. Эверсманн, переодевшись в костюм восточного купца, первым из европейских ученых направился в Бухару (В то время территория Казахстана и Средней Азии еще не входила в состав России и проникновение русских туда было сопряжено с рядом трудностей). Маршрут каравана, с которым пробиралась русская посольская миссия, пролегал через сухие Приилекские степи в верховья рек Илека и Эмбы. Здесь экспедиция Эверсманна, продвигаясь далее на юг вдоль восточного подножия Мугоджар, прошла Большие и Малые Барсуки, Приаральские Каракумы, вышла к берегам Аральского моря, достигла низовьев Сырдарьи, а затем с севера вошла в Бухару. Участие в этой экспедиции Эверсманн описал в сочинении, принесшем ему известность в России и Европе. Это знаменитое «Reise von Orenburg nach Bu chara», опубликованное в Берлине в 1823 г. К сожалению, этот труд, содержащий интересные сведения о природе Мугоджар и пустынь Туракской низменности, до сих пор не переведен на русский язык.
С переездом в Казань, в 1828 г., Эверсманн не оставляет исследований Урала. Каждую весну и лето, до конца своих дней, он проводит в своей усадьбе Спасское (Спасское (село Саракташского района Оренбургской области, основано в 1785 г.) расположено в живописной местности юго-западных предгорий Урала, на правом берегу реки Большой Ик (приток реки Сакмары), в 100 км к северо-востоку от Оренбурга. Теперь в Спасском, в доме Эверсманна, мемориальный музей. Здесь экспонируются материалы, рассказывающие о жизни и деятельности и других исследователей природы Оренбургского края), совершает экскурсии по его окрестностям, пополняет и обрабатывает зоологические и геологические коллекции.
Делом всей жизни Э. А. Эверсманна явился труд «Естественная история Оренбургского края» — образец комплексной характеристики природы обширной территории — Южного Урала и Зауралья, гор Мугоджар и Прикаспийской низменности вплоть до Устюрта (части современных Челябинской, Оренбургской и Актюбинской областей).
Эта монография основана исключительно на личных наблюдениях автора.
Первую часть «Естественной истории Оренбургского края» Эверсманн начал писать в 1836 г. и окончил ее менее чем за год. Книга была издана в Оренбурге в 1840 г. в переводе друга автора, известного русского лингвиста В.И.Даля, большого любителя природы (В течение нескольких лет, с 1833 по 1841 г., Владимир Иванович Даль служил чиновником особых поручений при канцелярии оренбургского губернатора, занимаясь одновременно изучением флоры и фауны Оренбургского края. Любопытно предисловие Даля к книге Эверсманна — «От переводчика», снабженное ценными примечаниями. Оно раскрывает неизвестные до того грани Даля не только как переводчика и автора «Толкового словаря живого великорусского языка», но и как ученого-естественника, натуралиста широкого профиля, как этнографа, археолога, историка. Впоследствии Даль стал автором учебников ботаники и зоологии, переиздававшихся несколько раз, а в 1838 г. был избран членом-корреспондентом Российской Академии по классу естественных наук).
По замыслу Эверсманна, первая часть «Естественной истории» должна была содержать общие сведения о природе края, две другие — систематическое описание животных и растений. Вторая часть задуманной трилогии была издана в Казани в 1850 г., а третья увидела свет в 1866 г., уже после смерти автора.
В первой части «Естественной истории Оренбургского края» дан «общий взгляд на край Оренбургский в отношении к произведениям природы». Описание природы, как и в «Топографии» П. И. Рычкова, начинается с климата. Далее следует характеристика «природных полос» по плану, близкому к современному физико-географическому,— ландшафтному. Все природные явления рассматриваются во взаимной связи, а особенности растительного покрова гор и степей объясняются не только влиянием климата, как это делали ботаники того времени, но и рельефа (в частности, экспозицией горных склонов), составом горных пород и почв. Эверсманн отмечал, что особенно богата флора, приуроченная к скальным субстратам; «Где появляются одиночные скалистые холмы... всегда встречаются редкие и замечательные растения». «Именно на скалах,— писал он,— произрастают многие редкие растения, которые нашли себе здесь убежище в неблагоприятные климатические эпохи» (По сути, Эверсманн первый для флоры Урала отметил наличие эндемиков (видов растений, произрастающих только в данной местности) и реликтов (видов, сохранившихся от прошлых геологических эпох), не употребляя еще этих терминов).
Примечательно, что «природные полосы», выделенные Эверсманном в первой половине прошлого века, близки к зонам Л. С. Берга — основателя русской и советской ландшафтной школы. Комплексный подход, примененный Эверсманном к изучению природы Оренбургского края, в то время был новым в географии. В России лишь некоторые элементы этого метода обнаруживаются в трудах натуралистов— участников Академических экспедиций 70-х гг. XVIII в. и М.В.Ломоносова; в Европе более глубоко этот метод был обоснован А. Гумбольдтом.
В «Естественной истории» мы читаем: «Относительно почвы край Оренбургский можно разделить на три главные полосы: первая полоса включает в себя большей частью лесистые и гористые места, вторая — северные и восточные степи, плодоносные, покрытые большим или меньшим слоем чернозема; третья полоса включает в себя южные и юго-западные степи, вовсе лишенные тука (перегноя.— Н.А.); последние можно еще разделить на глинистые и солонцеватые степи... солончаки… песчаные степи и пески» (Здесь и далее сочинение Э. А. Эверсманна по кн.: Мильков Ф. Н. Оренбургские степи в трудах П. И. Рычкова, Э. А. Эверсманна и С. С. Неуструева.— М., 1949.—С. 219).
Большой интерес представляет описание «первой полосы — лесистой и гористой», куда автор относит «хребет Уральский... в Оренбургской губернии» (то есть горы Южного Урала).
Э. А. Эверсманн подчеркивает заметную разницу в геологическом строении западного склона гор (где преобладают песчаники и известняки) и восточного (с широким развитием «траппообразных» пород) (Под траппообразными породами Эверсманн подразумевал магматические, как излившиеся, так и изверженные, что правильно и для настоящего времени), дает сравнительно подробную характеристику отдельных хребтов (Ильменского, Таганая, Уреньги, Ирендыка, Крыкты, Губерлинских гор и других) и доказывает тесную связь Уральских гор со «степным хребтом Мугоджарами». Это же отмечали и Гофман с Гельмерсеном (см. гл. 14).
«Ядро хребта этого (Мугоджары.— Н.А.),— читаем мы на страницах его книги,— состоит из пород траппообразных, из сиенита... порфира, змеевика и прочих, это продолжение тех же пород Южного Урала» (Оренбургские степи...— С. 252).
Интересно описание лесов Уральских гор. Во-первых, автор подчеркивает принадлежность лесов именно к горам, где «более влаги, и поэтому леса там растут хорошо», а в остальной части Оренбургской губернии, вследствие «чрезвычайной сухости воздуха... и недостатка воды», развита степь.
Во-вторых, перечисляя основные типы лесов Южного Урала, автор отметил экологические особенности различных древесных пород и сделал правильный вывод о том, что «еловые леса занимают высшую горную область Урала, это настоящая кровная отчизна ели» (Там же.— С. 235).
Исследователь подчеркнул огромное значение лесов, особенно для бедной лесами Оренбургской губернии: «Леса поддерживают влажность, и, наоборот, влажность питает леса, а в степях нет ни того, ни другого». Он выдвигал идею разведения лесов в степях, хотя и понимал значительные трудности этого дела.
Характеризуя «степи плодоносные», покрытые черноземом, Эверсманн дает определение степей, близкое к современному: «Степью... вообще мы называем довольно обширное, более или менее плоское и сухое пространство земли, поросшее только низкими... растениями; понятие степи вообще исключает присутствие лесов» (Там же.— С. 252—253). Причину безлесия степей Эверсманн правильно объяснял сухостью климата.
Замечательна догадка исследователя о растительном происхождении чернозема. Во времена Эверсманна и в России, и за границей происхождение чернозема связывали с осадками морского или болотного ила. Эверсманн же полагал, что чернозем является «произведением истлевших в течение тысячелетий растений». Через полвека это окончательно доказал основатель отечественного почвоведения В. В. Докучаев.
«Голые неплодородные степи («третья полоса». — Н. А.) ... отличаются тем, что на них нет чернозему» - так характеризует Эверсманн полупустыню, описанную им в пределах Прикаспийской низменности от Заволжья до Устюрта. К району полупустынь отнесены им и Мугоджары, которые «едва ли где достигают высоты более 1000 футов (несколько выше 300 м.— Н. А.) от поверхности моря, образуют довольно отдельную, широкую цепь... Горы эти голы, не лесисты или поросли по одним только оврагам одинокими березами, а южнее нет даже и этих. Горы местами круты, скалисты, а местами уже покрыты степной почвой».
Первая часть «Естественной истории Оренбургского края» заканчивается характеристикой Устюрта — плоской возвышенности между Каспием и Аралом. Эверсманн доказал, что породы, слагающие плато Устюрт, «повсеместно горизонтальны» и уже поэтому оно не может быть естественным продолжением Уральских гор. Эта точка зрения Эверсманна принята и в наше время.
Вторая и третья части «Естественной истории Оренбургского края»— «Естественная история млекопитающих животных, их образ жизни, способы ловли и отношение к промышленности» и «Естественная история птиц Оренбургского края»— создали Эверсманну славу выдающегося зоолога. По словам одного из советских биографов Эверсманна В. Г. Гептнера, «едва ли кто-нибудь из его современников сделал столько для изучения животного мира России». И далее: «Одна из причин того, что о фауне Урала и Приуралья и до сего времени западные энтомологи знают больше, чем о фауне других частей СССР, заключается именно в том, что здесь работал Эверсманн» (Гептнер В. Г. Э. А. Эверсманн, зоолог и путешественник.— М., 1940.— С. 54).
Сопоставляя описание животного мира Оренбургского края, данное Эверсманном, с современным состоянием фауны этого района, можно проанализировать происшедшие с тех пор изменения. Так, в 30-х гг. прошлого века дикий северный олень зимой в поисках корма продвигался по горам далеко на юг — вплоть до широты города Орска; в настоящее время дикие северные олени на Урале большая редкость: они встречаются только в северной части гор.
Крупные стада сайгаков, обитающих теперь только в полупустынях и южных степях Казахстана, тогда из выжженной солнцем «голой степи» летом продвигались далеко на север, достигая северных границ зауральских степей (широты города Троицка Челябинской области). Суслики, ныне злейшие вредители, «не копали себе норы в пахотных полях», так как в степях Предуралья и Зауралья еще было много целинных земель. По рекам Илеку, Сакмаре и в Южном Зауралье встречались кабаны.
Исследования по зоологии, ботанике, геологии, климатологии, обобщенные в «Естественной истории Оренбургского края», ставят Эверсманна в число видных натуралистов первой половины прошлого столетия. Его трехтомная монография является классическим сочинением по физической географии Южного Урала и примыкающих к нему территорий.
Большой интерес для географов представляют также названные выше «Описание путешествия из Оренбурга в Бухару» и «Путешествие от Казани по разным местам Оренбургской и Астраханской губерний и по берегам Каспийского моря в 1829 г.» (обе на немецком языке). В честь Эверсманна, неутомимого труженика, названы некоторые виды млекопитающих, птиц, рептилий, группы насекомых, растений (хомячок Эверсманна, лапчатка Эверсманна и т .п.).
Имя Э. А. Эверсманна должно занять достойное место в истории развития отечественной географии и особенно географии Южного Урала.
