ПОЛЕВСКОЙ КРАЙ

НОВОЕ О П.П. БАЖОВЕ

САМАЯ ПЕРВАЯ КНИГА БАЖОВА

За долгие годы изучения творчества Павла Петровича Бажова, документов, связанных с жизнью его сысертских и полевских предков, мне не раз приходилось убеждаться в том, что здесь далеко не все изучено, не все факты выявлены. Были в этих моих поисках и поистине сенсационные открытия.

Большой сенсацией явилась находка самой первой книги П. П. Бажова - не книги "Уральские были", изданной в Екатеринбурге в 1924 г., с которой начинались и до сих пор начинаются все обзорные статьи о нем, все монографии о его творчестве и все библиографии его изданий. Юбилейные статьи 1939 г. и первый библиографический указатель изданий писателя 1948 г. в основе своей имели сведения, сообщенные самим писателем.

Автор первой монографической книги о Бажове Л. И. Скорино создавала свою книгу, будучи эвакуированной на Урал, прибегая к доскональнейшим расспросам Павла Петровича как устно, в Свердловске, так и в многочисленных письмах позднее, из Москвы. Ее монография была издана в Москве в 1947 г. А за несколько месяцев до смерти писателя - в августе 1950 г. - его подробно под стенограмму расспрашивал свердловский литературовед, автор нескольких книг и многих статей о Бажове. И никто ни разу сведений о самой первой книге Бажова не получил. Никто о такой книге и не подозревал.

Сведениями о том, что самая первая книга Бажова появилась еще в июле 1917 г., я уже располагала лет 10 назад. Но ввести эту книгу в научный оборот тогда не удалось: первый же "авторитетный" консультант того журнала, которому я предложила маленькое сообщение о своей находке, сразу же по названию книги обвинил меня в том, что я "протаскиваю эсеровскую книжку Бажова".

В Свердловске этой книги не было, нет ее и сейчас - ни в доме-музее Бажова, ни в библиотеках. А сведения о ней нашлись, как это часто бывает, случайно. Работая над "Хроникой жизни и творчества П. П. Бажова", я год за годом просматривала газеты и журналы, издававшиеся на Урале, и в первую очередь в Екатеринбурге-Свердловске, Перми, Сысерти, Полевском, Камышлове, т. е. в местах, где он когда-то жил.

Первое упоминание о Паше Бажове нашлось в издании 1889 г., и относилось оно к поступлению десятилетнего мальчика в Екатеринбургское духовное училище.

Листая однажды далеко не полную подшивку газеты "Заря народоправства", издававшейся в Камышлове в 1917 г., где в то время жил П. П. Бажов, в номере за 27 июля на первой полосе я увидела объявление: "В исполнительном бюро Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов (Земская управа) продаются брошюры:

П. П. Бажов: "Программа трудового крестьянства". Ц. 20 к.

"Земля и воля". Ц. 12 к.

Пересылка в уезд по земской почте бесплатно".

Реклама этих брошюр повторялась несколько раз в последующих номерах газеты. Первую из них, отмеченную фамилией Бажова, уже через полтора-два месяца я держала в руках. О второй до сих пор приходится гадать - была ли она выпущена без указания автора или тоже написана П. П. Бажовым, а фамилию его во второй раз просто не упомянули.

Приведу сначала полные сведения о брошюре с ее обложки, причем дам описание не по принятому библиографическому ГОСТу, а в порядке размещения надписей.

В левом верхнем углу обложки расположены надзаголовочные данные - лозунги партии левых эсеров: "Земля и воля" и "Право на жизнь только труду". По диагонали обложки идет название - "Программа трудового крестьянства". Вместе с подзаголовком "К вопросу крестьянской организации" оно помещено в изящную графическую рамку. В правом нижнем углу обложки есть еще один подзаголовок - "Доклад П. Бажова"; здесь же даны разрешительные сведения о публикации: "Печатается по постановлению Камышловского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов".

Книга в мягкой обложке, без титульного листа, объемом 45 страниц. Она состоит из 10 разной величины глав с развернутым заключением по всей тематике. Часть глав имеет названия, остальные идут без названий. Содержание всех глав соотносится с кратким временным отрезком - с первыми месяцами после Февральской революции (март, апрель, май, июнь). К июлю 1917 г. брошюра, надо думать, уже была сдана в типографию.

С земельной программой трудового крестьянства автор увязывал широкий круг проблем народной жизни - образование сельских жителей, отношение к церкви, свободу собраний, продолжительность рабочего дня на селе и на заводах, армию и народное ополчение, государственное устройство, кооперацию, хлебную монополию.

В постановке и разработке темы чувствуется определенная теоретическая подготовка, начитанность. Достаточно строгие теоретические формулировки то и дело подкрепляются живыми примерами из местной земледельческой жизни. Есть в этих примерах и острое словцо, и пословицы.

Летом и осенью 1917 г. П. П. Бажов принимал участие, говоря современным языком, в избирательной кампании и был избран делегатом Учредительного собрания от партии эсеров. Но здесь я сознательно не буду касаться общественной работы П. П. Бажова в эти месяцы. Она была разнообразной, говорить о ней надо подробно. Проанализированный выше доклад - лишь малая часть ее.

И сознательно не углубляюсь в анализ аграрных взглядов П. П. Бажова. Для этого надо вникнуть в аграрную программу эсеров, а литература по этому вопросу во многом утрачена. Кроме того, взгляды П. П. Бажова на крестьянство в чем-то отличались и от эсеровской программы. И это сочетание было, видимо, настолько своеобразным, что сам писатель называл свою программу "экзотической".

Моя задача сейчас намного скромнее - ввести в научный оборот самую первую книгу П. П. Бажова. Интерес она представляет не только применительно к изучению 1917 г., но содержит и некоторую основу для изучения корреспонденции П. П. Бажова об уральской деревне, опубликованных в "Уральской областной крестьянской газете" в 1923 - 1928 гг., т. е. до начала сплошной коллективизации.

Будучи написанной в начале творческого пути и поставленная в начале изучения этого пути, брошюра "Программа трудового крестьянства" в какой-то мере меняет и весь анализ публицистики П. П. Бажова.

И последний вопрос, который мне хотелось бы затронуть: почему же сам Павел Петрович так долго и упорно молчал о своей самой первой книге? Да потому, очевидно, что еще в 1933 -1934 гг. по доносу одного завистника, обвинившего его в принадлежности к партии левых эсеров, он был жестоко наказан, а в 1937 г. по доносу того же человека был репрессирован во второй раз.

Н. В. КУЗНЕЦОВА