Книги >

ПОЛЕВСКОЙ КРАЙ

В НАЧАЛО КНИГИ

БЕРЕГ ДОБРА

Воскресное утро. Крупными хлопьями валит снег. На градуснике ртуть опустилась на отметку -5о. По-зимнему холодно, хотя еще октябрь.

"Деловые люди" спешат на базар. Сегодня все торгуют. Торгуют всем, на что есть спрос. Нет его только на книги. В книжных магазинах сейчас больше импортным ширпотребом промышляют, а если и остались где-нибудь в уголке стеллажи, то на них разве литература? Одним словом, "рыночные отношения". Ну как тут не вспомнить стихи полевчанина Анатолия Азовского:

Средь рыночного гомона и крика,
Где, кажется, и души продают,
Плененная пылала земляника:
По два рубля стаканчик-лилипут.

* * *

С творчеством нашего земляка я знакома давно. Помню, как еще в 1983 г. готовилась с ребятами выпускного класса к уроку внеклассного чтения "Литература родного края". Все подшивки "Рабочей правды" перелистали, но творчество местных поэтов, изредка попадавшееся на страницах газеты, нас не очень-то устраивало, за исключением разве стихов Виктора Макукина и басен Вячеслава Могилкина. И тут одна из учениц, Катя Шляпникова, протягивает небольшую, изданную в Москве, книжицу стихов.

- Ты что, Катя? Нам ведь местные авторы нужны.

- А вы на заголовок посмотрите.

- Ну что? "Есть на свете речка полевая".

- Да тут неправильно написано. Не просто речка полевая, а Полевая, с большой буквы. Про нашу Полевушку это.

- Да ты-то откуда знаешь, что про нашу?

- Еще бы мне не знать. Ведь книгу-то эту дядя мой родной написал. Хоть и живет он сейчас на Дону, а про Полевушку не забывает. Он ведь местный.

Стихи ребятам понравились. Особенно стихотворение, начальная строчка которого дала название всему сборнику:

Есть на свете речка Полевая.
По весне черемуховый цвет
Так ее нарядно одевает,
Что другой такой и в мире нет.
Над ее лесными берегами
Пронеслось немало бурь-невзгод,
Но богата речка родниками -
Через годы, чистая, течет.
Реченька, речушка полевая,
Звонкая горлиночка моя,
Ты ведешь напев родного края,
Ничего на сердце не тая.
Не беда, что на пути недолгом
Нянчишь ты один лесной покой -
Без тебя в конечном счете Волга
Не была б великою рекой.

Уверена, что после прочтения этого стихотворения ребята совсем по-другому на свою Полевушку смотреть стали. А мне тогда подумалось: "Эти стихи песней должны быть!". Не предполагала я в ту пору, что со временем услышу и песню. Исполнил ее Березовский народный хор (почему не Полевской?) в екатеринбургском Дворце молодежи. Познакомилась и с композитором - Владимиром Шильдтом. Но это будет потом, через 13 лет. А тогда, в 1983 г., я открыла для себя поэта Анатолия Азовского.

В декабре 1987 г. Анатолий Андреевич Азовский вернулся после тридцатилетних странствий в родной Полевской.

Избились, измаялись ноги Пока добирался домой. В России кривые дороги, Нигде не пройдешь прямой. А помню, зарею разбужен. Взбегал на Большой я Угор, Где юною душою обнаружил Простертый до неба простор. Сияли лазурные дали. И было невмочь мне, когда За лесом, спеша, грохотали, Взрывая покой, поезда. Собрался. Сорвался. Уехал. И долго катилось во след Лесное пугливое эхо, С ребячьих привычное лет. Простишь ли, родная обитель? Пригрей хоть на первых порах. И пахарь я был, и строитель, Да только не в отчих краях. Мотало меня и носило ... И горько, что в лучший свой срок Кривые дороги России Спрямить, как ни бился, не смог.

(Из триптиха "Возвращение")

После возвращения на родину поэт сразу же вклинился в полевскую жизнь. Уже через какой-то месяц в ДК Северского трубного завода заработало литературное объединение "Рассвет". В "Рабочей правде" и "Северском рабочем" стали регулярно появляться литературные страницы о творчестве местных авторов. И это были не хиленькие рифмованные строчки, а настоящие стихи. Сразу четко стали запоминаться имена - Диана Сорокова, Любовь Пивоварова, Николай Бахтин, Алексей Кожевников, Евгений Черепанов, Александр Рыженько, Людмила Бабашкина, Александр Юсупов, Валентина Катаева, Алексей Александров, Владимир Суренков, Николай Краюхин, Тамара Шушпанникова, Надежда Семирикова, Игорь Раклистов и др. Город как будто от спячки проснулся. То там, то тут выступали "рассветовцы" со своим творчеством - и в заводских цехах, и в окрестных селах. Барды свои появились. Свердловские поэты и прозаики стали частыми гостями в Полевском.

* * *

В августе 1988 г. в "Рабочей правде" появилась статья Азовского "Стихи начинаются с урока в школе". Оказывается, поэт стал учить ребят из начальных классов школ города азам стихосложения. И через газету доказывал необходимость таких уроков: "Пусть не станут ребята поэтами, не это главное. Главное то, что стихи для них не будут "китайской грамотой", как, увы, для многих взрослых, даже с высшим образованием".

А через некоторое время в той же "Рабочей правде" под рубрикой "У нас в гостях рассветовцы" наравне со взрослыми авторами начали выступать и дети. В малом зале ДК Северского трубного завода стали регулярно проводиться конкурсы школьных поэтов. Вылезет на сцену какой-нибудь карапуз-первоклассник и с гордостью читает свое первое стихотворение:

Я сегодня очень рад -

У меня родился брат.

Мы его назвали Мишкой,

Потому что он - мальчишка.

А в зале - сотни глаз, ревнивых, нетерпеливых. Соревнование идет! А с краю сцены - члены жюри, настоящие, известные не только на Урале поэты. Сколько их побывало на ребячьих праздниках! Михаил Найдич и Юрий Лобанцев, Любовь Ладейщикова (кстати, ее отец - коренной полевчанин) и Альфред Голь, Николай Мережников и Яков Андреев, Андрей Комлев и Ювеналий Глушков, Юрий Конецкий и ... разве перечислить, кто побывал за десять лет в Полевском. Даже Николай Никонов, один из больших писателей России, нашел время приехать к нам.

Помню, как Яков Борисович Андреев, два часа безвылазно "судивший" на сцене первый поэтический конкурс полевчан, в кулуарах сказал:

- Ну, никогда не видывал такого!

- А почему Вы табличку только с оценкой "пять" поднимали ? - спросила я.

- И вполне заслуженно! Дети ведь! Подобного и в Москве не увидишь.

И стал Яков Борисович самым первым и самым верным пропагандистом творчества юных поэтов-полевчан. Своими впечатлениями он делился с читателями почти всех свердловских газет. И московские журналисты, подозреваю, не без его подсказки заинтересовались "внуками дедушки Слышко". Но это случилось попозже, когда стали выходить коллективные сборники детей "Подарение", "Полевские зайчики", "Кошелек из листика", "Последние детства минуты".

А ведь сегодня - воскресение. Надо сходить на занятие "Рассвета", обещала Анатолию Андреевичу...

За прошедшее десятилетие совсем юным стал актив "Рассвета", одни школьники на занятиях. Взрослые хлеб насущный добывают. Не до стихов им сейчас ... Но напрасно некоторые доморощенные скептики "Рассвет" в "Закат" пытались переименовать. Неиссякаема, видать, земля полевская на таланты. И не беда, что "Рассвет" из просторной "малахитовой гостиной" в ДК Северского трубного завода перекочевал (опять же по вине "рыночных" отношений) в довольно тесные стены станции юных туристов. Жизнь продолжается!

"Перед тем как обсуждать, какие стихи в литературную страницу ставить будем, давайте немного разомнемся. Записывайте. Снег. Лыжи. Лес. Мороз. Наряд. Дятлы. След. Швейная машинка". Называя последний "атрибут" для коротенького устного рассказа, Азовский как-то загадочно-ехидно ухмыльнулся. Кто-то из ребят захихикал, кто-то недоуменно посмотрел на наставника. Признаться, и мне от последнего "атрибута" в зимнем лесу стало не по себе, хотя подобные задания я не раз давала на уроках.

- А причем тут швейная машинка? - тихонько спрашиваю у Анатолия Андреевича.

- А чтобы стереотип мышления сбить. - И видя, что я еще не совсем поняла, добавил: - Да не волнуйтесь, они из этой машинки поэму сделают.

- Ну, Саня, начинай, - повернулся он к Лобановой.

Моя примерная восьмиклассница вдруг заговорила такое, что на уроках ей бы и в голову не взбрело:

- Ночью, на воскресение, такой клевый снег набухал, что утом у меня левая пятка зачесалась.

- Может, правая? - подковырнула я.

- Нет, левая! - продолжала как ни в чем не бывало. - Я выкрала у соседей из кладовой лыжи и со спокойной душой пошла кататься в лес. Женьку не позвала ...

Женя Фарненкова не замедлила взорваться:

- Ну и не надо. Я и без тебя могу покататься.

- Покатайся, - лаконично велел Азовский.

Женя на секунду задумалась:

- Деревья в лесу, наверное, в "замри" играли, даже не перешептывались. Не слышно было и дятлов-стукачей. Наверное, им мастер Мороз такой наряд на работу выписал, что у них и клювы отвалились.

- Достаточно. Два раза слово "наверное" употребила. Денисламова, продолжай.

Вдруг Женя увидела какой-то странный след на снегу.

- Ага! Это Сашка шла, на ходу свою левую пятку чесала, - хихикнула Фарненкова.

- Продолжай, Денисламова. Что это за странный след был?

- Медведь на костылях прошел.

- Неплохо. Только медведи, которых в полевских лесах давно уже и днем с огнем не найдешь, зимой спать, по идее, должны. Да и зачем медведю швейная машинка? Нет, девчата, не тот след вы нашли.

- А пусть это будет просто человеческий след, - не удержавшись, вставила я.

- Ага, - недовольно остановила мою фантазию Фарненкова, -чего это, если я главная героиня, буду обращать внимание на "просто" человеческие следы? Подумаешь ...

- А что, пусть человек там пройдет, - поддержала меня Наташа Юрова.

- Но ведь следы-то странные, - тихо возразила Аня Мутовкина.

- Долго ли их "странными" сделать? - опять подала голос Саша Лобанова.

И Сережа Клюев поддержал ее:

- Может, человек-то пьяный был, зигзагами шел.

- Пьяный, зигзагами - эка невидаль, - по-своему обычаю фыркнула Фарненкова, - пусть уже тогда он будет обут в разную обувь. На одной ноге - валенок, на другой - галоша. Вот уже тогда след действительно странный будет.

И повели ребята рассказ по "странному" следу. Вскоре нашли заваленную снегом швейную машинку и по тому же следу отправились с "вещцоком" в обратную сторону - к "месту преступления". Пришли в избушку на краю поселка Зюзельского, где сидела "тощенькая" бабушка и горько плакала - родной внучок кормилицу ее, машинку, на пропой спер.

- Пока в голбец за капустой квашеной ему же, извергу, карачилась, он и упер кормилицу, - очень по-старушечьи прохныкала Саша Лобанова.

- А второпях, с похмельных-то глаз, и обувку для левой ноги перепутал: вместо своего засаленного валенка бабушкину галошу надернул, - закончила рассказ Женя Фарненкова.

Ребята начали перебирать свои стихи, предлагая лучшие, по их мнению, в очередную литстраницу "Рабочей правды". Азовский беспощадно заведовал отбором. А я задумалась. Вот ведь и на своих уроках я немало им возможностей для творчества даю, настраиваю их, воодушевляю, но с такой скоростью они никогда не "заводятся". А тут - порох и только. Что-то, видно, я не так делаю. Какие-то, видно, у поэтов свои секреты есть, непохожие на учительские.

Вспомнила еще один урок Азовского, на природе. Сохранилась его видеозапись. Сидит Азовский на берегу Полевой. Из бутылки, подобранной, видимо, тут же, воду родной речушки попивает, а девчонки рядом бесятся. Подозвал их и тихо так заговорил:

- Вот ведь речушка как речушка. Миллионы таких на земле, а я, где бы ни мотался по свету, только об этой и тосковал. Не читали у меня?

По перелескам детства бродит память,

Дорогу находя по светлякам

К местам, где ноги знают каждый камень

И звезды припадают к родникам.

Где дни проходят - травы не сгибая,

А звон косы - провис на тишине,

Где ключевая речка Полевая

По камушкам струится в душу мне.

Чувствуете, как я люблю эту речку? А вы? Это ведь и ваша речка, на вашей родине протекает. Не впала, видно, еще Полевушка в ваши души. А почему? Вот о Тавде вы сразу написали. Ну как же - фестиваль, московские поэты, новые друзья. А вспомнили хоть раз там о своей речушке? Нет. А вот Наташа Денисламова, когда возил их в Висим, на родину Мамина-Сибиряка, знаете, какое стихотворение привезла? "В Полевском".

Здесь и небо всех чистее,
Здесь и солнце всех ярчее.
Даже грязь тут всех грязнее,
На милой родине моей.

- Не завидно?

- Она еще маленькая была.

- Ну и что? Наивным стихотворение считаете? А мне оно нравится. У вас и такого нет.

- Мы считаем, - заговорила посерьезневшим голосом Женя Фарненкова, - что о родине, о Полевском, надо какими-то особыми словами писать: не как о Тавде. А слов таких мы почему-то не находим.

- Так ищите. Ведь Наташка-то нашла. Ну как вы не поймете, нет человека без родины. Ведь не случайно природа каждому нормальному человеку вложила в душу потребность иметь родину. Родился человек в пустыне, увези его оттуда - он о песках тосковать будет, на севере где-нибудь - о снегах. А вы ... Вот помните, недавно друг ко мне из Москвы приезжал, Борис Михайлович Абрамов. Он физик известный, доктор наук. Так он говорит: не могу без Полевского. Каждый отпуск сюда приезжаю. А ведь он не полевчанин по сути. Малышом его после войны привезли к нам. В детдом. Он вырос здесь. Я с детства дружен с ним. Так вот, Полевской для него родным стал! А мы ... Ну ведь светлые у вас головки. Как не можете уразуметь, что берег вот этот особый. Не замечаете, а ведь он добром ваши души наполняет, богатством, которого ни за какие деньги не купишь - чувством родины, чувством нужности на Земле. Эх, девчонки, девчонки ...

Сценка эта заснята была Александром Кузьмичом Чусовым в мае. А где-то в августе или начале сентября в "Рабочей правде" появилось стихотворение Жени Фарненковой. Нашла она все же "особые слова":

Вот опять в Полевском

И деревья, и травы озябли.

Словно призрак зимы

Среди летней прошел суеты.

Но исчез он. И вновь

По асфальту защелкали капли,

И на улицах снова

Мелькают плащи и зонты.

И всю ночь напролет серый дождь

Будет - вовсе не весело - капать

На поляны, на листья,

На тропы окрестных лесов.

И бессонной тебе

Отчего-то захочется плакать,

Словно девушке той,

Что пленена горою Азов ...

А наутро все небо

Сиять будет новою синью -

Дождь ночной унесет

Все печали, все боли, всю грусть.

И почувствуешь ты,

Как волнующе, искренне, сильно

Любишь край свой, Урал -

Свою горную синюю Русь.

Ну как двенадцатилетняя девчушка могла найти эти особые, горячей душой обогретые слова? Люблю Женьку! И Сашу Лобанову люблю. Она ведь тоже ищет "особые" слова. Пусть они, на мой взгляд, не такие горячие, как у Жени. Но это - пока! Как там в Библии - "Ищущий да обрящет". А вот Сашино стихотворение:

В этом мире как-то ночью

Появилась я на свет.

И луны, я знаю точно,

Ничего красивей нет.

Льет она свой свет в Каире

И в Нью-Йорке ... Но в одном

Уверяю: лучший в мире

Лунный свет - лишь в Полевском.

Такие патриотические стихи сейчас, мне кажется, и не пишут. По крайней мере, в печати я что-то не встречаю их. И правильно делает Анатолий Андреевич, что тормошит своих юных питомцев. Заставляет думать, кто они, откуда и куда идут. Ведь человек без чувства родины действительно неполный человек. Не зря же у нас в России испокон веков с жалостью и с долей презрения на­зывают таких людей "Иванами, не помнящими родства". И как прекрасно, что у нас в Полевском дети осознанно могут сказать о своей малой родине, о своем родном городе словами десятилетнего автора книги "Поющий дождик" (1994) Наташи Денисламовой:

Ну и город Полевской! В нем живет поэтов много -Даже Клюев есть Серега ... Хоть мой город небольшой, Да зато - с большой душой!

* * *

На то, что "Рассвет" выпустил за 10 лет существования вот уже 28 книг, можно смотреть по-разному. Кого-то это удивляет - вот, мол, в небольшом городке что творится, а кого-то настраивает на скептический лад - к чему, мол, это. Все равно ведь подобное - не поэзия. А мы такой задачи и не ставили, чтобы каждый автор обязательно стал поэтом. Однако надежды никогда не теряли: а вдруг в ком-то раскроется истинный Талант! Но надежды наши никому не мешают, а мечтать никто не запретит. Не о подобном ли мечтают, допустим, учителя музыкальных школ? Но никто давно уже не задает вопрос: "Ну для чего вы учите детей музыке? Ведь большинство-то из них все равно музыкантами не станут!" Все прекрасно понимают, что делается это тоже для более полного духовного развития подрастающего поколения.

А что касается книжек, то, действительно, можно было без них обойтись. Достаточно было бы рукописных журналов да самиздатовских книжечек. Кстати сказать, у меня каждый класс этим занимается - выпуском рефератов, журналов и сборничков со стихами и прозой. И все это, конечно же - рукописное. И занятие это, разумеется, приносит ребятам творческую радость. Но сравнится ли эта радость с той, которую испытали у меня многие дети, чьи стихи Азовский включил в "настоящий" сборник, изданный в типографии? Ведь это праздник, который на всю жизнь запомнится!

Вот и осуждайте нас, господа скептики, но не забывайте, что в век-то наш компьютерный скоро, очень скоро можно бу­дет "издавать" книги, подобные нашим, не выходя из дома.

Ну а пока перечитайте-ка получше сборнички Лены Плющенко или Жени Коньковой, Наташи Доронькиной или Ани Мутовкиной, Жени Фарненковой или Наташи Денисламовой. Взгляните непредвзято на их стихи. Разве в них нет своеобразной непосредственности, свежего взгляда на окружающий мир и, вообще, нечто поэтического? Но Азовский все же ради предосторожности в каждом предисловии пишет: "Не знаю, станет ли писать (имярек) дальше стихи, но хотелось бы предостеречь ..." или "Но пусть Господь упасет тебя от самовлюбленных мыслей ..." и т. д.

А что касается коллективных сборников, то многие их авторы прекрасно понимают, что стихи писать - не их удел. Но разве им было не интересно какое-то время заниматься стихосложением? А на память об этом увлечении - вот она, книжечка.

Не думаю, что когда Владислав Петрович Крапивин писал предисловие к "Полевским зайчикам", он был обуреваем одной тревожной мыслью:" А вдруг медвежью услугу ребятам оказываю? Вдруг кто-то из них потом, не добившись на литературном поприще успеха, несчастным человеком будет?" Да, он прекрасно знал, что интересы ребят переменчивы, как вода в реке, что для большинства авторов увлечение стихосложением быстро пройдет, но он был уверен, что ребята обогатятся духовно.

Если посмотреть наши коллективные сборники, то можно убедиться, что постоянных авторов в них - раз, два и обчелся. И это вполне естественно. Но некоторые ребята как начали в первом классе писать - Аня Мутовкина или Наташа Денисламова, к примеру, так и продолжают заниматься полюбившейся игрой. И теперь уже можно твердо сказать, не игрой , а делом. Ведь Аня уже в девятом классе учится, а Наташа - в восьмом. И это действительно способные девочки, как и Женя Фарненкова, и Саша Лобанова.

А остальные авторы-дети - балласт? Ни в коем случае, у них просто призвание в другом, но свою долю духовного развития от стихосложения они получили, смогут даже поздравительную открытку стихами заполнить, и многие до конца дней своих, я уверена, будут любить и понимать поэзию.

В. В. МАЛАХОВА

ДАЛЕЕ