Города и села >

БРУСЧАТКА ПОД АСФАЛЬТОМ

Археологи продолжают раскопки в историческом центре Челябинска

За найденную в котловане и переданную археологам монету XIX века счастливчик-рабочий получил денежное вознаграждение - как за четыре часа интенсивной работы на раскопках. По расценкам археологов, 35 рублей в час - итого 140.

- Это сколько же он пива купил на эти деньги? - смеется археолог Дмитрий Устюжанин. - А в совет-ские времена строители вазу с монетами нашли. И - растащили: Теперь такого не бывает. Археологи все "растаскивают". И хранят в фондах.

Стоим посреди раскопа. Рядом со строящимся на улице Труда пятиэтажным офисным зданием - котлован глубиной в два с половиной метра. Под современным асфальтом здесь обнаружилась брусчатка мощеного двора начала XX века, а под полутораметровым слоем строительного мусора - фундаменты дома и хозяйственных построек трех эпох, с конца XVIII века по начало ХХ.

Три столетия назад для археологов - это три столетия вниз. С 1992 года в историческом центре города "нулевому циклу" всех новостроек предшествует "минус первый", когда на стройплощадку приходят археологи. Современный слой земли снимает техника. Дальше - только лопатами, вручную. Чего только не находят! Чаще всего - битые горшки.

Но чего действительно не находят, так это курительных трубок. Всего три за десяток лет. В Перми, сопоставимой с Челябинском по масштабу раскопок, в год "достают из-под земли" по нескольку таких глиняных изделий. Выходит, челябинцы табаком не злоупотребляли - вывод предварительный, но правдоподобный. Первопоселенцы вообще были людьми консервативными: в казаки их набирали из крестьян, и в город они с собой приносили патриархальные традиции и привычки.

Еще в начале девяностых годов научная общественность относилась к таким изысканиям скептически. Мол, зачем копать, если со времен первых городских поселенцев сохранились книги, документы, свидетельства? Ответ в пословице: лучше один раз увидеть.

Плетень XIX века оказался весьма серьезным сооружением из жердей в 10-12 сантиметров толщиной. А частокол строили из бревен 15 сантиметров в диаметре, вбитых рядом, сплошной стеной. Заплот - это тоже забор из бревен, но более сложный: по бокам вертикальных бревен сделаны пазы, куда вставлены края бревен горизонтальных. "Города Чилябы крепость" была обнесена именно таким деревянным заплотом. Стоял он на границе старой застройки Челябинска. Границу нашли около гостиницы "Малахит". Правда, самого заплота там не нашли. И вряд ли найдут.

Гаяз Самигулов, заместитель директора Археологического научного центра, демонстрирует на экране ноутбука план, относящийся примерно к 1798 году. Внизу - изображение города, обнесенного заплотом. На плане, сделанном двумя годами позже, - подобная иллюстрация, только никакого заплота уже нет.

- К концу XVIII века город оказался в глухом тылу, - поясняет Гаяз Хамитович. - Обороняться было уже не от кого.

- А заплот?

- Разобрали за ненадобностью. А скорее всего он просто сгнил, поэтому найти можно разве что ямки от столбов.

Местоположение крепости уточняют, сверяя расположение обнаруженных улиц со старинными планами. Но сейчас археологов волнует другое. Надо нанести фундаменты на план, описать находки, сделать фотографии с мерными рейками.

На раскопе работают самые разные люди: есть завсегдатаи, окончившие десять лет назад истфак, есть школьники и студенты. Чтобы орудовать лопатой, специальное образование не требуется - было бы желание. А оно есть.

- Ребята к нам приходят - некоторые не знают, что такое "перпендикулярно". Ничего страшного, объясняем, - говорит Татьяна Дудник, научный сотрудник Археологического научного центра. - Есть люди, которые каждое лето звонят: "Будет работа в городе?" Друзей приводят, знакомых.

Костантина Борисовского мне представили как лучшего работника раскопа. В этом году он перешел на третий курс машиностроительного техникума. О раскопках ему рассказал друг.

- Пришел - понравилось, как я работаю, - поясняет Костя. - А мне нравится находить остатки XIX века, предметы старинные.

Дмитрий Устюжанин по образованию историк. Но на этом раскопе - тоже в качестве простого рабочего.

- Просто нужны были деньги. Раскопки - это единственная романтика сейчас, за которую платят, - рассказывает он. - Специфическая, конечно, романтика - физический труд на свежем воздухе, на солнцепеке при температуре в 40 градусов.

В час - в среднем 20 рублей, в зависимости от сложности, качества, интенсивности работы. На первых порах археологи, приходя на котлован, смотрели "по верхам". Последние пять лет раскопки проводятся самые настоящие - по методике работы на поселениях. Территория раскопа поделена на квадраты 4 на 4 метра. В глубину счет идет на горизонты - по 20 сантиметров, это один штык лопаты. Находки из каждого квадрата, с каждого горизонта укладываются в отдельный пакет, сопровождаемый "паспортом".

Впереди - камеральная обработка материала: отмыть, просушить, а дерево - законсервировать. Это сейчас оно выглядит хорошо, а подсохнет - будет рассыпаться от малейшего прикосновения. Спирт, глицерин, дистиллированная вода в равных частях, - "делится рецептом" Татьяна Дудник, "начальник камералки".

- Что, дерево погружается в этот раствор? - уточняю.

- Можно и погружать, конечно, - смеется Татьяна, - но лучше обмазывать кисточкой.

Посредине раскопа вознесся выше человеческого роста железобетонный "пенек" канализационного колодца. Его трогать нельзя: в земле, поперек раскопа, - действующая трасса. Впрочем, копать здесь все равно нет смысла: одна глина. При прокладке труб культурный слой был полностью разрушен. Вокруг, говорят, красовалось еще штук восемь колодцев, заброшенных лет двадцать назад. Их по ходу работы убрали. Когда-нибудь канализационные люки XX века заинтересуют археологов. Пока же их просто демонтируют за ненадобностью.

Андрей ОВДИЕНКО
Челябинск
"Челябинский рабочий", 06.08.2005 г.
http://www.chrab.chel.su