ДЕЛО О КОЛДОВСТВЕ
Редкий раз, бывая в деревнях района, не услышишь рассказа о местных колдунах или знахарях. Практически в каждом селе были, да и сейчас продолжают жить люди, обладающие, по словам рассказчиков, неведомой силой, особыми знаниями. Только одни из них употребляют их во вред, напуская «порчу», «икоту», «килу», «осье гнездо» и т.п., другие же наоборот- помогают исцелять людей.
Существовало и много способов «закрыть» колдуна – заставить его принародно признаться в колдовстве. Из поколения в поколение передаются знания, как своими силами уберечь себя от колдовских действия. Не обращаться же на колдуна в суд или местные органы власти? Хотя… Оказывается, и такой случай был в истории села Ильинского (Пермский край - П.Р.).
В Российском государственном архиве древних актов я случайно обнаружил папку под названием «Дело об оштрафовании кривецкого крестьянина Матвея Соловьева и крестьянской девки Василисы Ждановой с матерью, уличенных в колдовстве. Начато 27 июня 1850 г.»
Суть «колдовского дела» такова. «Служащая» при доме господина Главноуправляющего крестьянская девка Василиса Жданова «попыталась» околдовать хозяина вместе с семейством, прибегнув к помощи кривецкого крестьянина Матвея Соловьева, занимающегося знахарством. По этому случаю Ильинское вотчинное правление провело специальное следствие. Выяснилось, что «девка Жданова из желания приобрести от своих хозяев будто бы особое к ней доброжелательство и, напротив, возбудить со стороны их ненависть к прочим прислужным… 21 апреля 1850 года привела через свою мать в прачечную господина Главноуправляющего кривецкого крестьянина Матвея Соловьева, который и дал ей несколько соли и неизвестной травы, истертой в порошок, советуя примешивать в чай или кофе…»
Чтобы исполнить задуманное, Жданова обращается за помощью к «девке Ушаковой», работающей при доме кухаркой, но «сия последняя, подав вид согласия, объявила обо всем своим хозяевам, перед тем временем, когда должен был прийти Соловьев в дом». В прачечной избе была устроена засада и Соловьев «был захвачен там со своими веществами».
Следствие установило, что «крестьянин Соловьев, 60 лет, но еще довольно бодр и может несколько управлять сохой, имеет жену и дочь – девку 42 лет с двумя сыновьями 17 и 12 лет, состояния бедного…, поведения же старик Соловьев неодобрительного и слывет в деревне за колдуна или знахаря, занимается лечением людей, сопряженным с весьма вредными последствиями».
Доказательством сего служит «записка», в которой зафиксированы показания другого кривецкого крестьянина Артамона Соловьева: «Артамон Тимофеев Соловьев показал, что в прошлом 1849 году весной жена его почувствовала в левом боку и брюхе боль». За лечение взялся знахарь Матвей Соловьев. «Сначала поил вином, которое он принес с собой, чем-то настоенное, смешивал его с уксусом и неизвестной травой, истертой в мелкий порошок, причем произвел по обыкновение нашептывание». С больной сделался, как сказано, припадок, а потом открылось изо рта и носу кровотечение и на третий день она умерла.
Суммируя все эти действия, Ильинское вотчинное правление «заключило: переселить его Соловьева на всегдашнее жительство в Ростес, а девку Жданову с матерью ея, ведущей худой образ жизни, выдержать в штрафной работе 3 недельное время». Село Ростесское находилось на севере Пермской губернии в Чердынском уезде, там у Строгановых имелись золотые прииски.
Окончательное решение по столь необычному делу было принято самим графом. 8 июня 1850 года С.Г. Строганов написал на присланных ему бумагах следующую резолюцию: «Предписываю отправить Соловьева в Добрянский завод на 5 месяцев, употребив в карауле, а Жданову с матерью выдержать при мельничных работах 3 недельное время».
Олег КУТЬЕВ
г. Пермь.
«Уральский следопыт», № 10-12, 1998 г.
