«Цыфирной школы» выпускник
Первый краевед Нижнего Тагила оставил задел на столетия
«Почтенный Дмитрий Петрович является живой летописью последних 50—60 лет, и мне приходится время от времени обращаться к нему за разными историческими справками. Одним словом, вполне редкий человек, как попадаются редкие камни». Д. Н. Мамин-Сибиряк.
Родился Дмитрий Петрович в 1817 году в семье служащего Нижнетагильского заводоуправления Петра Ивановича Шорина, служившего около 60 лет приказчиком Черноисточинского, Висимо-Шайтанского заводов.
Начавшего работать «мальчиком на побегушках», в 1825 году Дмитрия отдали учиться в Нижне-Тагильское Выйское училище, открытое в 1709 году по указу Петра I в Невьянске, под названием «Цыфирная школа». (В 1858 году она была переведена в Нижний Тагил.)
По окончании курса наук Митя поступил писцом в денежное отделение управления заводов. В 1835 году — старший помощник начальника счетного отделения, одновременно исполняющий три должности и ведущий бухгалтерские книги.
Невозможность самому все проверить и за всеми усмотреть подвергала главного кассира неизбежной опасности просчета в деньгах. Дмитрий Петрович говорил, что при недостаточном штате почти все заводские кассиры разоряются вконец. Постоянный страх просчитаться и тем самым опозорить близких, спровоцировал болезнь сердца, как тогда называли — «обмирание».
До 1857 года Дмитрий Петрович числился по ревизским сказкам крепостным крестьянином. Предки его были крепостными еще при Акинфии Демидове. В 1857 году, когда Дмитрию Петровичу было 40 лет, его за честную службу в должности кассира освободили от крепостной зависимости.
Несмотря на тяжелые условия работы, Дмитрий Петрович был страстным краеведом. Общие интересы сдружили его с двоюродным братом Иродионом Рябовым. Они изучали богатые архивы Тагила, Верхотурья, Невьянска, книги по истории края, имевшиеся, хотя и в небольшом количестве, в библиотеке Выйского училища и в «кабинете для чтения» при управлении заводов.
Раскопки и находки
В 40-х годах девятнадцатого века Дмитрий Петрович и Иродион Матвеевич объехали всю северную часть Тагильской дачи (так именовали в то время Тагильский горный округ) — для описания чудских городищ и курганов, срисовывания писаных камней (так называемых «писанцев»).
Об этих находках Дмитрий Петрович сообщил профессору Погодину и археологу Сахарову (знакомому А. С. Пушкина). Сейчас рисунки, сделанные рукой Д. П. Шорина и описанные им, хранятся в Институте археологии и фондах Толмачева в Ленинграде. Открытия Д. П. Шорина и И. М. Рябова до сих пор привлекают внимание исследователей.
Особенный интерес представляют раскопки, произведенные Д. П. Шориным совместно с И. М. Рябовым на берегу реки Полуденки, в результате которых была обнаружена неолитическая стоянка (300 лет до нашей эры), и открытие Кокшаровского кургана по реке Тагил, возникшего еще до Полуденской стоянки. Здесь среди вещей были найдены наконечники от стрел, медные кельты (топорики), черепки, керамика и обломки ножен от римского ножа. Не меньшую ценность представляет и находка «писанцев», обнаруженных Д. П. Шориным на скалах, и как считают ученые, относящихся хронологически к эпохе бронзы.
Открытие «писанцев» послужило началом исследований археолога Чернецова, который в книге «Тагильские писанцы» сделал первую попытку их расшифровки. Научный сотрудник Нижне-Тагильского Краеведческого музея археолог А. И. Рассадович отмечает, что первые сведения о Кокшаровском кургане, о медных кельтах, найденных здесь, привлекли внимание крупных археологов конца девятнадцатого века.
В Тагильском краеведческом музее теперь собрана коллекция, насчитывающая до двадцати тысяч предметов пятого-четвертого тысячелетия до нашей эры. Так, благодаря работам Д. П. Шорина уточнено начало возникновения самого раннего неолита Урала.
Открытие плавильного комплекса в селе Лая тоже является большой заслугой Д. П. Шорина. Тагильская экспедиция, производившая раскопки в 1952—1954 гг. на Лайском мысу, обнаружила более восьми плавильных печей и керамику с богатейшим узором Усть-Полуйской культуры пятого века до н. э. народов манси.
Итак, даже краткий перечень памятников старины, открытых Д. П. Шориным, говорит о его плодотворной деятельности и значительном вкладе в изучение археологии Урала.
Художник и ваятель
Дмитрий Петрович с детства интересовался искусством. Некоторые сохранившиеся его рисунки есть в экспозиции Тагильского краеведческого музея.
Будучи архитектором-самоучкой, Д. П. Шорин при создании в Тагиле памятника Александру II составлял его проект и рисовал медальон для барельефа на памятник. Когда же было решено построить Александро-Невскую церковь на Гальянке, то обязанности по сбору пожертвований, заготовке строительных материалов возложили на подрядчика Мусатова, а архитектурные работы решением ста сорока человек поручили Дмитрию Петровичу. Он заменял архитектора в течение восьми лет, не имея специального образования.
В книге «Культура и быт рабочих Горно-заводского Урала. Конец XIX — начало XX ультура и быт рабочих Горно-заводского Урала. века», авторы В. Ю. Крупянская и Н. С. Полищук неоднократно упоминают о Д. П. Шорине, одном из «талантливейших представителей местной (в прошлом крепостной) интеллигенции, много сделавшем для просвещения и изучения родного края…» Многие пословицы и поговорки, встречающиеся в работе Д. П. Шорина, до сих пор можно услышать в Нижнем Тагиле.
Мамин-Сибиряк писал: «Именно через Дмитрия Петровича я доставал сведения о переведенцах в тагильские заводы за 1827, 1828, 1829 гг. Послушаем самого Дмитрия Петровича: «В те же годы и в начале 50-х годов по царским грамотам и указам, добытым в Верхотурье и списанным из Невьянского архива, была составлена мной, с пособием И. М. Рябова, полная история основания и развития Нижне-Тагильских заводов, оконченная сороковыми годами и напечатанная в «Записках Казанского университета». Этот труд раскрывает историю Тагильского края с девятого века.
Царь не оценил
В 1837 году стало известно, что Тагил собирается посетить проездом путешествующий наследник престола Александр Николаевич (будущий император Александр II ) в сопровождении поэта В. А. Жуковского. К приезду наследника готовились задолго: белили, красили дома и заводские цеха, поправляли дороги, а на день приезда было составлено расписание, где кому из служащих находиться: М. Черепанову — у парохода, Е. Черепанову — в механической, Н. Шорину (старший брат Дмитрия Петровича) — у промывки золота. Дмитрий Петрович с особенным интересом ждал встречи с Жуковским, многие стихи которого он знал наизусть.
К приезду наследника приказчику Шептаеву при Выйском заводе выделили три комнаты для выставки, на которой были представлены заводские изделия, модели и макеты. В частности, действующая модель черепановского паровоза.
Однако «высокий гость» весьма равнодушно отнесся к выставке и, мельком взглянув на экспонаты, прошествовал со свитой дальше. Следует отметить, что еще до приезда на Урал Жуковский дал задание составить описание Нижне-Тагильских заводов. Этот труд был написан Иродионом Рябовым — учителем Нижне-Тагильского заводского училища — совместно с Дмитрием Петровичем Шориным и представлен В. А. Жуковскому.
Интерес к жизни, желание принести пользу обществу не ослабевало у Дмитрия Петровича до глубокой старости. Мамин-Сибиряк писал о нем: «Северяне не умеют отдыхать, отставной человек — погибший человек. У нас или труд, или смерть. Дмитрия Шорина спасла его любовь к знанию, к искусству, к своему краю. Это редкий пример в такой глуши любителя- художника».
Скончался Дмитрий Петрович в возрасте 90 лет, пережив четырех царей и пять поколений Демидовых. На мрачном фоне крепостного права, темноты и невежества его жизнь была светлым явлением. Добрая память нашему земляку — труженику и горячему патриоту своего края.
Елизавета БОТАШЕВА, внучка Д. П. Шорина.
Воспоминания, написанные в мае 1974 года, публикуются впервые.
«Уральский рабочий», 19.06.2009 г.
