ТАЙНЫ ГИБЛОГО ЛЕСА
От своих кудымкарских родственников узнал, что во время Великой Отечественной войны в Коми округ были заброшены немецкие диверсанты. С какой целью и как удалось их обезвредить?
Николай БАЯНДИН г. Лысьва
Вся западная часть Юрлинского района до сих пор слабо заселена. В глубокой тайге, в пятидесяти и ста километрах от райцентра, ютятся лишь поселки Чус и Сюзьва. На десятки километров нет населенных пунктов и со стороны граничащей с Коми округом Кировской области. Именно в этот пустынный треугольник, именуемый в народе Гиблым лесом, в феврале 1944 года фашистами была высажена диверсионная группа. А в поселке лесозаготовителей Чус в послевоенные годы под вымышленным именем долгое время скрывался бывший эсэсовец.
В начале февраля 1944 года пермские чекисты получили из Москвы телефонограмму, в которой говорилось о том, что германским разведорганом «Цеппелин» подготовлена к заброске в тыл Советского Союза группа агентов-диверсантов под кодовым названием «Ульм». В ближайшие дни группа должна была десантироваться предположительно в 50-60 километрах северо-восточнее города Кизела и начать выполнение поставленной немецким командованием задачи - выводить из строя линии электропередачи и угольные шахты, взрывать мосты, совершать другие диверсионные акты на линиях горнозаводской железной дороги. Пермским чекистам приказывалось принять срочные меры по организации поиска и захвату группы «Ульм». Среди гражданского населения Прикамья о предстоящих событиях, связанных с германским и советским высшим командованием, конечно же, никто не знал.
В ту зиму на Урале стояли жестокие морозы. В юрлинском таежном поселке Сюзьва с приближением ночи постепенно гасли окна поселян, изможденных тяжелым каждодневным трудом на лесозаготовках. Мужиков здесь практически не осталось - одни старики, женщины да подростки горбатились в лесу. От переусердия и недоедания люди часто болели. Вот и на этот раз у двадцатидвухлетней фельдшерицы местного медпункта Татьяны Ефремовой снова был ночной вызов. Она торопилась домой по морозной улице, освещенной яркими огнями круглосуточно работающей лесопилки. Вдруг она явственно услышала над сонным поселком гул моторов. А потом девушка увидела в безоблачном небе и сам самолет, летевший над тайгой на небывало низкой высоте. Еще подумала с тревогой: «Может, неполадки с техникой у наших летчиков?»
Через несколько дней в Юрлу позвонили кировские чекисты и сообщили, что 17 февраля в окрестностях поселка Сюзьва в ночное время с самолета дальней авиации немцами был выброшен диверсионный отряд. Строились догадки появления фашистов в почти безлюдной тайге, одна из которых сводилась к тому, что их подвели приборы. Местные же жители невольной приманкой для врага считали слепящий в ночи свет от леспромхозовской дизельной электростанции. После долгого полета над безлюдной тайгой практически всего русского севера с самолета, видимо, и ночной поселок мог показаться городом.
Из райцентра и Кировской области в Сюзьву в экстренном порядке прибыли поисковые отряды. Такой же отряд был создан из числа местных жителей в количестве двадцати человек, куда входила и медик Татьяна Ефремова. Гражданским лицам, естественно, оружия никто не выдавал, и они наряду с военными с топорами и вилами в руках в течение двух суток искали в заснеженной тайге до зубов вооруженных диверсантов. К счастью, прямых столкновений с противником не было. Каждый раз, когда люди приближались к врагам, они меняли свою стоянку и бесследно растворялись в лесной глуши, оставляя за собой пустые консервные банки. Чтобы не обнаружить себя, фашисты даже не разводили костры, проводили ночи, по всей видимости, в спальных мешках.
Так, в мучительном неведении для чекистов, диверсионная группа блуждала по сюзьвинской тайге до лета. До военных и милиции изредка доходили слухи из таежных деревушек, преимущественно расположенных на территории Кировской области, что к людям время от времени из леса выходят незнакомцы, просят на чистом русском языке то картошку, то спички. Местные жители принимали их за дезертиров, побаивались их и поэтому не хотели портить с ними отношений. На самом деле, как выяснилось потом, эти таинственные лесные люди и были остатками той диверсионной группы, сброшенной зимой на парашютах в безбрежную заснеженную тайгу, потерявшую в ней все ориентиры и чуть не погибшую от лютого холода.
Но вечно веревке, как известно, не виться. 6 июня вконец обессилевшие диверсанты были вновь вынуждены выйти из своего логова. На этот раз они появились в деревушке Кая Бисеровского района Кировской области. Пока крестьянка Устинья Федоровна Кудашова, прикинувшаяся гостеприимной хозяйкой, потчевала троих обросших щетиной незнакомцев вареной картошкой, молодые девушки Маша Кудашова и Зина Селина по ее шепотку сообщили в райотдел милиции о появившихся «дезертирах».
Однако кировские милиционеры в Кае непрошеных гостей уже не застали. Незнакомцы, обвешанные оружием и рациями, в эту пору двигались по лесной дороге в направлении деревни Никишата в Юрлинском районе. У переправы через речку Чус их без боя задержала опергруппа из состава пермских чекистов. Операция «Ульм», вопреки планам разведшколы «Цеппелин», на этом бесславно закончилась.
После двухмесячной дознавательной работы чекисты обратно привезли диверсантов в сюзьвинские леса, чтобы те показали им места своих былых стоянок, могилы погибших во время высадки и зимовки товарищей. В Юрле райвоенкоматом вновь была создана поисковая группа. Один из ее участников, 85-летний Иван Андреевич Ковалев, рассказывает:
- Мы не один день прочесывали августовскую тайгу, но лишь раз наткнулись на брошенную диверсантами палатку, которая оказалась заминированной. Сколько ни искали закопанную фашистскими пособниками взрывчатку, обнаружить ее в немерянной тайге нам не удалось. Не нашли и места захоронений и останки погибших во время высадки и внутренних распрей диверсантов.
Кстати, как рассказали органам безопасности задержанные диверсанты, группа «Ульм» состояла из семи человек, трое из которых были белоэмигранты, а четверо - завербованные красноармейцы. Один из них погиб при неудачном приземлении - пропорол бок о сук дерева. Два радиста, сильно обморозившись, застрелились. Очевидно, погиб от холода и старший группы, так и не сумев выйти на остальных.
Однако Татьяна Николаевна Ефремова, которой нынче исполнилось 84 года, утверждает, что из семи высадившихся диверсантов четверо все-таки были немцами. Один из них действительно разбился при приземлении, так как у него не раскрылся парашют. Остальные три человека являлись выходцами из Саратовской области, были русскими. Именно они выходили в деревни за продуктами. От общения с мирным населением потом в изменниках, видимо, проснулось что-то человеческое, и они решили сдаться советским властям. Тем более, что никакого вреда стране они не причинили и надеялись на снисхождение. Такое решение не могло понравиться фрицам, и они при попытке русских сдаться пригрозили их застрелить. Тогда саратовским землякам пришлось уничтожить самих немцев...
Пока в сюзьвинских лесах обреченно рыскали изменники Родины, в Белоруссии в составе третьей роты 11-го полицейского охранного батальона СС перед фашистами рьяно выслуживался некий Леонтий Герасименко, которого немного позднее судьба также свяжет с сюзьвинскими лесами. Предатель со своими сподвижниками только за первые пять месяцев 1944 года пролил море крови мирных, ни в чем не повинных жителей республики. В январе во время карательной операции на территории Могилевской и Гомельской областей предатели вели повальную охоту на беззащитных людей. Молодежь, как правило, отправляли в фашистскую Германию, а немощных стариков, малых детей и женщин безжалостно уничтожали. В поселке Птичь Глусского, в деревнях Залесье и Былково Октябрьского района, жители которых симпатизировали партизанам, каратели расстреляли и сожгли более ста человек. В марте 11-й батальон принял непосредственное участие в создании на окраине поселка Озаричи лагеря смерти, куда было согнано около 50 тысяч советских граждан. С целью вызвать в среде наступавших советских войск эпидемии, людей специально держали голодом под открытым небом, хотя многие из них были больны тифом. Тогда от «стараний» полицейских погибло около 17 тысяч человек...
Обо всех этих зверствах 11-го карательного батальона СС жители Юрлинского района, как и все советские люди, узнали в конце 70-х годов прошлого века из тележурнала, который транслировался перед художественными фильмами. Но их больше всего потрясло то, что бывший эсэсовец Леонтий Герасименко под именем Леонида Герасименко в течение тридцати двух лет от возмездия скрывался среди них, старательно работая мастером нижнего склада в поселке Чус. Так случилось, что предатель после войны решил удалиться все в те же сюзьвинские глухие леса, которые тридцатью с лишним годами раньше стали погибелью для немецкого диверсионного десанта. Здесь настигла заслуженная кара и Герасименко. Суд, состоявшийся в Минске в 1977 году, приговорил десятерых полицейских печально известного охранного батальона СС к высшей мере наказания - расстрелу. Что касается дальнейшей судьбы трех диверсантов, то они в силу добровольной сдачи властям и сотрудничеству с ними по раскрытию диверсионной сети в Прикамье были осуждены на длительные сроки тюремного заключения.
О предателях в юрлинской стороне горькую память сегодня хранят лишь отдельные старожилы. Молодое поколение свято чтит геройский подвиг на фронтах Великой Отечественной войны почти пяти тысяч своих земляков, более половины из которых погибли за Родину - за свои отчие деревушки и поселки в любимой лесной стороне.
Федор ИСТОМИН
«Газета «С» (Пермь), 14.10.2006 г.
http://gzc.perm.ru/clauses/details/208
