ЛЕГЕНДА О ЗАМКЕ КУЧУМА
Легенд об этом таинственном подземном замке больше чем предостаточно. Родились они сразу они сразу после бегства разбитого Ермаком хана Кучума из его столицы Искера и упорно живут на берегах Иртыша вот уже 4 столетия.
Судя по рассказам старых, убеленных сединами татар, где-то неподалеку от Тобольска среди угрюмых и топких болот раскинулся остров Золотой Рог. Порос он вековым, мшистым сосняком. Многие из деревьев уже погибли от старости, другие повалили буреломом, и на острове образовались непреступные завалы.
Посреди Золотого Рога и по сей день сохранился ход, обложенный каленым кирпичом. Ведет он куда-то глубоко-глубоко под землю. Говорят, люди бросали в него камнями, но звук от удара доходил до слуха через довольно-таки продолжительное время. Некоторые из смельчаков пытались спустится по этому ходу, но каждого из них постигла неудача – доступ затруднял сильно разреженный воздух в подземелье. К тому же там обитало множество змей.
Старики утверждают, что когда-то на острове находилась оружейная мастерская Кучума . Здесь же он скрывал в подземном дворце свои сокровища, а впоследствии скрывался и сам.
По этим же рассказам, ход, обложенный камнем, служил всего лишь для отвода из подземелий вредных газов. Настоящий же вход в бывшее обиталище Кучума расположен чуть далее – в нескольких десятков метров. Защищает его крепкая потайная дверь, на которой висит тяжелый литой замок. Отыскать ту дверь не так то просто, потому что она надежно укрыта.
Вот в общем-то и все, что известно из легенд о таинственном замке последнего царя Сибирского Юрта.
Охотники за сокровищами
Легенда легендой, но были люди, которые все-таки пытались отыскать подземный замок Кучума и сокрытый в нем клад.
Рассказывают, что несколько десятилетий назад на острове (был ли то Золотой Рог или какой-то другой – неизвестно) появились мужики из деревни Худяковой, что находится примерно в 50 км от Тобольска. Принесли они с собой кирки и лопаты. Копали-копали и вроде бы даже выкопали… деревянный сундук, который на глазах у них развалился. В сундуке ничего не оказалось. Вести дальнейшие раскопки мужикам якобы помешал неожиданно выросший из-под земли человек, облаченный во все черное. Испуганные худяковцы бежали с острова.
Может быть, эта история от ее начала и до конца – сплошная выдумка. Но старожилы деревни Тахтаир, например, утверждают, что на острове когда-то побывал их земляк по имени Арлам. Он, дескать, принес в деревню огромное медное кольцо, которое снял с двери, ведущей в подземное убежище Кучума. Видывал ту дверь, вросшую в землю «по самый замок», и житель Турбинских юрт по имени Пашка, к которому мы еще вернемся.
Можно было бы и все это принять за чистейшей воды выдумку, если бы…
Двадцать пять лет назад на страницах литературного сборника «Сибирские просторы», издавашегося тогда в Тюмени, появилась статья «Тайна острова Золотой Рог». История ее появления такова.
Однажды зимой в редакцию газеты «Тюменская правда» пришел работник местного кирпичного завода Нигматуллин. Он и поведал журналисту Александру Черняеву о таинственном острове. Нигматуллин говорил, что Золотой Рог находится примерно в двух десятках километров от деревни Ахманай. Долго рассказывал он и о «кирпичной трубе», которая «охраняется змеями». О ее неимоверно огромной длине Нигматуллин сообщал: «Бросали в нее десятиметровые шесты. Летят они несколько секунд, а потом слышится гулкий стук».
Но главное было даже не в этом. Неожиданный посетитель дал журналисту адрес старого охотника Хамида Раемгулова, якобы знающего, как пробраться на таинственный остров.
Черняев тотчас же взял командировку и отправился в Ахманай.
Первая встреча и первая неожиданность. Когда журалист вошел в дом Раемгулова, то хозяина на месте не оказалось, он уехал в лес на заготовку дров. Встретила Черняева жена Раемгулова. Она сразу же и вполне серьезно спросила: «А зачем мой муж? Золото искать хочешь?»
Сказала и заметно испугалась своих же слов.
Журналист нашел Раемгулова на вырубке. После долгих уговоров охотник согласился провести Черняева на остров и показать то место, где находится подземный замок Кучума.
До Золотого Рога они добирались на лыжах несколько часов. Сначала тянулся смешанный лес. Потом он стал редеть. Все чаще начал появляться мелкий чахлый кустарник, и наконец впереди показалось болото. Среди него огромной кудрявой шапкой возвышался одинокий холм.
- Это и есть Золотой Рог, - сказал Раемгулов.
Судя по рассказу Черняева, берег этого острова оказался настолько крутым, что они с трудом на него вскарабкались.
Вскоре на другом конце острова журналист с помощью Раемгулова отыскал и то место, где должна была находиться «каменная труба».
Они долго раскапывали снег и наконец докапались до кирпичной кладки. Вот что записал тогда Черняев: «Кирпич своеобразный – красный, в два раза шире обычного. На каждом большое круглое клеймо, в кругу которого еле различимый рисунок какой-то птицы (наверное, орла). Сфотографировать трубу не удалось: в воздухе метались роем крупные пушистые снежинки. Поднялась метель…»
Но на этом поиски подземного замка Кучума не закончились. В него включались все новые и новые люди. В те же примерно дни в редакцию зашел рабочий топографической партии Сергей Ясманов и сообщил об одной любопытной встрече. Неподалеку от деревни Худяковой он познакомился с местным жителем, глубоким стариком. «Разговорились с ним, - рассказывал Ясманов, - вспомнили историю, Ермака, Кучума. Говорю ему: «Интересно, где же все-таки умер Кучум? В истории ничего об этом не сказано». Старик вынул трубку: «Ваша история ни черта не знает». – «А кто же, - спрашиваю, - знает?» - «Мы – старые люди, - отвечает, - знаем, но не скажем». – «Почему?» - «Землю ел, - говорит, - клятву давал, что не открою тайну. Из поколения в поколение клятву даем…»
Несмотря на упрямство старика, Ясманову все же удалось выпытать, что, по преданиям, Кучум увез все свое золото из Искера и припрятал его глубоко под землей. Старик утверждал, что к подземному замку хана имеется два хода, но вот где они находятся, он никому не покажет ни за какие награды и почести.
Через несколько месяцев, уже летом, по инициативе Александра Черняева на Золотой Рог отправилась целая экспедиция. Кроме журналиста, в нее вошли научный сотрудник областного музея Альбина Ракова, кинооператор телестудии Владимир Крицкий и два водолаза – Юрий Нибо и Евгений Доценко. В Ахманае они взяли с собой старого знакомого Черняева – Хамида Раемгулова.
На этот раз путь был продолжительнее. Он пролег по реке, а затем по вязкому болоту. С великим трудом участники экспедиции достигли цели.
Начался поиск злополучной кирпичной «трубы». Группа разыскивала ее трое суток. Но, как ни странно, найти трубу не удалось. Нет, не потому, что вокруг были бесконечные завалы. «Не надо было об этом писать в газете, - сказал Хамид Черняеву. – Понимать надо… Старики могли ее спрятать».
А вскоре участники экспедиции увидели бог весть откуда выросшую стену огня. С каждым мгновением лесной пожар стремительно приближался к ним. Искателям ничего не оставалось делать, как покинуть загадочный остров.
Вот тогда-то они и встретили старика, который отрекомендовался им Пашкой. Судя по его рассказу, он, будучи еще 25-летним, бывал на острове и видел оба хода под землю. Один из них, по его словам, был закрыт дверью. Не забыл Пашка упомянуть и о замке, которые висел на двери.
Однако быть проводником экспедиции старик долгое время не соглашался. Наконец его все-таки «уломали». Взяв с собой еще одного жителя Турбинских юрт, якобы когда-то видевшего один из входов в замок, Пашка повел гостей показывать им место расположения «трубы».
Отыскать ее и на этот раз не удалось. «Она волшебная, - хитро сощурив раскосые глаза, сказал проводник. – Кто ее раз видел, больше не увидит». Не мог Пашка найти и «своей» потайной двери.
Правда, с горем пополам, отыскал примерное место, где он ее ранее видел. Это был участок с какими-то странными ямами. Земля в них оказалась податливой, шест в нее входил без особых усилий.
Начали копать. Уже на метровой глубине неожиданно наткнулись на изгнивший столб. Подобные же столбы стали находить и в других ямах. Кто-то из искателей обратил внимание на еле различимый вал и ров вокруг этих ям. Однако Альбина Ракова вполне авторитетно заявила, что никаких признаков замка здесь не предвидится. По ее глубокому убеждению, на острове когда-то находилось лишь сторожевое укрепление.
К заявлению научного сотрудника участники экспедиции отнеслись скептически и как ни в чем не бывало продолжили искать вход в замок. Примерно в том месте склона, где, по словам Пашки, должна была находиться дверь, они увидели три равные по величине канавы. Стали копать в этом месте и почти сразу наткнулись на толстый бревенчатый настил. Его поддерживала вертикальная стена из таких же точно толстых бревен.
Все это прибавило сил и азарта. Раскопки велись день, другой, но бревнам не было конца-краю. А командировка кончалась, надо было возвращаться домой.
…Уже потом, прибыв в Тюмень, Черняев получил из Ахманая письмо. Не назвавший своей фамилии автор сообщал: «Хаид и Пашка водили вас на другой остров. Тот, на котором вы были, очень походит на Золотой Рог».
На этом Черняев прекратил поиски. Раскопки на загадочном острове больше не возобновлялись.
Что-то странное и непонятное было во всей этой истории с замком.
Спорят летописцы
Три дня Ермак «воевал» чувашский городок Бицик-Туру, где, по преданиям, жила одна из многочисленных жен сластолюбивого хана. Здесь Кучум собрал основной кулак своих сил, надеясь выстоять.
Но вот наступила холодная октябрьская ночь. Русские продолжали драться с яростным упрямством. Ряды татар с каждым часом редели. И тогда Кучум, вздев руки к небу, обреченно воскликнул:
- О, аллах, видишь ли ты, что не сам отдал я Сибирь, а взял у меня ее Ермак!
Воспользовавшись короткой передышкой, хан торопливо бежал из своей столицы Искера (Кашлыка). Вместе с ним в непроглядной тьме исчезли его ближайшие родственники, телохранители, мурзы, ахуны и карачи-думчие.
История гласит, что хан, покидая свою ставку, захватил с собой наиболее ценное имущество. Заметьте: наиболее ценное.
Судя по татарскому преданию, Кучум сразу же после поражения бежит на Золотой Рог. Но с какой целью? Быть может, для того, чтобы оставить в своем подземном замке (если таковой, конечно, существовал) те ценности, которые он прихватил с собой из Искера? А может, наоборот, чтобы сделать стремительный набег и забрать с острова когда-то припрятанное там сокровище?
Во все это трудно поверить. Не настолько был наивен Кучум, чтобы тут же ринуться в ловушку. Остров как-никак, если судить по рассказам татар, находился не так уж близко от Искера, в глубоком тылу его противника. Неподалеку от этих мест, как раз в районе Бабасанских юрт и деревни Худяковой, Ермак нанес Кучуму пять тяжелых поражений. И к тому же в октябре, несмотря на заморозки, на низкорослых местных лошадях пробраться к острову практически было невозможно, они увязли бы в жадной болотной пучине.
И другая сторона дела. Татары, бежав из Искера, угнали с собой много скота. Все это было сделано, конечно, не для того, чтобы оставить за собой глубоко протоптанный след, а потом похоронить скот где-то там, среди вязких немых болот.
Но, может быть, Кучум, махнув на все, решил свои последние дни провести в тиши и уединении, как это сделал великий хан Темир-Ленг, о котором и поныне поют песни? Тот ведь тоже скрывался от своих врагов в руинах забытого кладбища. Но в ту пору Кучум еще слыл как «сильный, смелый и дерзкий воин». Он легко натягивал тетиву тугого лука и ловко вскакивал в седло аргамака. Рожденный в степи (над его юртой, как и над многими другими, развевался лошадиный хвост – символ вечно кочевой жизни), он вряд ли бы предпочел свободе затхлый и мрачный замок, глубоко упрятанный под землей. Орлу подобает умирать по-орлиному.
Впрочем, зачем фантазировать. В одном из источников говорится коротко и ясно: хан, после его разгрома, «из оседлого царя обратился в кочевника». Мало того, в другом источнике находим, что он «бегаша» не куда-нибудь на остров, а «на степь, в казачью орду»… Есть и такое: «Бежал на юг…» И, наконец, еще один адрес: «Кучум бежал в Ишимскую степь». Естественно, что вместе с собой хан прихватил в раздольную степь и сокровища.
А что произошло потом?
В одном из изданий читаем, что старый и хитрый Кучум, покинув свою столицу, «не переставал тревожить русских». Причем он постоянно вертелся где-то неподалеку от Кашлыка.
Спустя восемь лет после бегства Кучума в степь воевода Кольцов-Мосальский организует против него большой поход. Битва произошла в устье реки Ишим, где хан стоял с довольно-таки крупными силами. В этом сражении в плен к русским попали две дочери и сын Кучума. Сам же он каким-то чудом уцелел и вновь исчез в безбрежных Ишимских степях.
В те годы царь Федор Иоаннович писал Кучуму: «…Ты стал казак, изгнанник, одинокий, оставлен всеми; жизнь висит на волоске… Я готов хоть и в Сибирь тебя отправить, готов пожаловать тебе твой прежний юрт, сделаю тебя царем… Сибири… но прежде покорись».
Гордый, самолюбивый хан молчаливо отверг это предложение.
После того как Кучум потерпел поражение в устье реки Ишим, минуло еще семь лет. На этот раз он вновь появился неподалеку от Искера. Что его постоянно тянуло сюда как магнитом? Неужели при наличии небольшой горсточки фанатиков-ордынцев Кучум мечтал вернуть себе былое господство? А возможно, коварный, ловкий и хитрый хан всего-навсего лишь пытался пробиться (во что почему-то хочется верить) к сокрытому им кладу? Ведь последние годы жизни (это опять же видно из послания царя) он провел «в трудах и нищете». И, вполне понятно, нуждался в золоте.
В 1598 году тобольские и татарские служилые люди под руководством Андрея Воейкова нанесли Кучуму окончательное поражение у устья речки Ирмени, левого притока Оби. На этот раз в жестоком бою погибло 150 воинов хана и около сотни утонуло в Оби. В плен были захвачены все оставшиеся в живых родственники престарелого хана (считают, что ему тогда было далеко за семьдесят). Воевода доносил царю: «Божьим милосердием и твоим государевым счастьем Кучума царя побил, детей его и цариц нашел». И еще сокрушался: «Плавал я на плотах по Оби и за Обью рекою, по лесам искал Кучума и нигде не нашел». Но, несмотря на это, в Москве в честь окончательной победы над старым врагом России отслужили благодарственный молебен.
А дальше – загадка за загадкой. Был Кучум и вдруг неожиданно исчез, словно куда-то бесследно провалился. Впрочем, давайте посмотрим, а что же на этот счет думают летописцы.
Один из них вполне серьезно утверждает: хан, оставшись «безо всякого живота», бежал вверх по Иртышу в Большую казахскую орду. Второй довольно-таки аргументировано спорит с первым: утонул, дескать, в многоводной Оби, пытаясь до противоположного берега. Он уверенно заявляет, что с Кучумом разделались бухарцы, заманив его к себе. А в летописи С.У. Ремезова говорится, что Кучум после столкновения с калмыцкими тайшами, беспощадно нахлестывая плетью и без того взмыленного белого коня, бежал в «ногайскую землю», где его потом убили. Впрочем, есть и другие разноречивые утверждения. В одном месте находим, что Кучум скрывался неподалеку от озера Зайсан-Нора. В последнем случае утверждается, что хана ограбили жестокие кочевники. Он, дескать, остался без слуг и быстрокрылого арабского скакуна. Голодный и оборванный, Кучум отыскал в степи одинокий ногайский улус, где его приютили. Но глухой беспросветной ночью, вопреки всем правилам гостеприимства, хозяева улуса взяли да и задушили дряхлого хана.
Кто прав? Кому верить? Может быть, все эти противоречивее версии родились на основе слухов, которые распустили сами татары, чтобы о их «мудрейшем из мудрейших», о «солнце вселенной» постепенно забыли и дали ему в покое прожить остаток дней?
Почему-то вновь и вновь вспоминается концовка предания, которая гласит, что Кучум свои последние дни провел на Золотом Роге. Он, мол, настолько одряхлел, что его «отпаивали кровью молодых козлят». А затем хан оглох, ослеп и умер. Каким-то образом перекликаются с этим утверждением и строки Кунгурской летописи. Они как бы дополняют народную легенду: место, где скрывался хан, было известно лишь самым преданным ему воинам… И еще есть одно упоминание. Оно утверждает, что после разгрома войска татар слуги увели хана «в глубокий овраг».
Здесь уместно заметить такое. Народное предание, гласящее, что Кучум ослеп, далеко не расходится с истиной. Алтын-царь, или «Золотой царь», как еще именовали Кучума, на самом деле страдал хронической болезнью глаз. Даже опытные тадиби-врачи, присланные из Бухары, ничем ему уже не могли помочь. Глаза хана слезились, теряли былую способность различать в поле скакуна, а в небе ястреба. В припадке отчаяния Кучум однажды поступился своей гордостью. В 1597 г. он послал грамоту «Белому царю», в которой жаловался на больные глаза и просил того прислать ему исцеляющего зелья. Копия этой грамоты хранится сегодня в Тобольском музее.
Может, действительно, под конец своей жизни ослепший Кучум, вопреки восточной мудрости: «Кто скрывает богатство – разорится, кто скрывает болезнь – умрет», - только одному ему известными и глухими тропами прокрался на окруженный болотами остров. Возможно, на самом деле предпочел он подземный замок вспоившему его раздолью ковыльных степей. Какой ты джигит, когда даже не видишь, как твой конь прядет ушами?..
Сидел Кучум, одетый в лисий малахай, глубоко под землей, за толстыми каменными стенами замка среди несметных россыпей своего богатства. Он уже не видел, как блестит золото, и не слышал его звона.
Дряблое, морщинистое лицо хана озарялось тусклым светом углей, догорающих в мангале. Дрожащими, непослушными пальцами перебирал гордый старец четки, словно отсчитывал оставшиеся дни, отведенные ему по воле аллаха.
Может быть, это было так, а может, совсем не так. Во всяком случае, все это остается для нас загадкой, и далеко не последней.
Еще один клад?
«Золотой Рог». Предположим, что он все-таки существовал. Но тогда, спрашивается, где его искать? Может, упоминания об этом острове имеются в каких-то документах?
В одном из них находим, что Кучум, гонимый всеми, скрывался «среди Барабинских болот и камышей». «Среди» - это значит на каком-то участке суши. Другое утверждение словно бы перекликается с первым: «Крылся в степях, среди болот, на Черных Водах».
А вот уж что-то более конкретное : стан его был расположен за Черным островом, выше по Иртышу, «меж двух речек… за Обь рекою пешим ходом днища с два».
Может быть, именно здесь находился Золотой Рог? Ведь место «меж двух речек» могло чем-то напоминать остров.
Но нас настораживает еще и Г.Ф. Миллер, «отец сибирской истории». В своем труде «История Сибири» он сообщает: «В недалеком расстоянии, на правой стороне Тобола, ниже реки Турбы, находится крутой высокий берег, он тянется далеко вниз по течению и поэтому прозван Долгим Яром. Он был весьма удобен неприятелю для того, чтобы оттуда беспокоить казаков. По этой причине Ермак не решался продолжать путь. Он приказал остановиться около острова, расположенного по Тоболу, намного выше Долгого Яра…»
Это еще одно упоминание об острове. На этот раз речь идет о тех местах, которые связаны с легендой о замке Кучума – Долгий Яр находится как раз в районе деревни Худяковой. За четыреста лет здесь, конечно, произошли большие изменения. Отыскала себе новое русло река. Остров же, о котором упоминает историк, должен бы затеряться где-то среди болот, занимающих огромное пространство.
Неужели это и есть тот самый Золотой Рог, о котором сообщает предание? Может быть, «свирепые сибирцы» тревожили казаков из Долгого Яра, опасаясь, как бы русские не заняли Золотого Рога и не разведали о подземном замке. Ведь, судя по легенде, там находилась оружейная мастерская. В сырых и мрачных катакомбах изможденные бронзоволицые рабы ковали для воинов хана кривые ножи, наконечники для дальнобойных стрел, клынчи - острые, как бритва, татарские сабли. Из огромной каменной грубы, уходящей куда-то в голубое небо, день и ночь тянулись горячие столбы дыма…
А возможно, Золотого Рога как такового вовсе и не существовало? Ведь название его не упоминается ни в одном из географических и исторических источников. Возможно, и эта история с подземным замком Кучума – чистейшей воды выдумка.
Зачем, скажем, хану нужно было устраивать оружейную мастерскую на каком-то там Золотом Роге, когда, по свидетельству историков, оружие для него делали в местечке Алемасово, находившемся рядом с Искером. Здесь в глинобитных домах жили кузнецы-оружейники, здесь же располагались их примитивные мастерские, денно и нощно извергавшие копоть и смрад.
Но вопрос об упрятанном кладе все-таки спорный. И вот почему.
Неподалеку от Тобольска, несмотря на буйство Иртыша, постоянно подмывающего крутой берег, до сих пор сохранилось то место, где когда-то находился Искер, бывшее Кучумово жилище. Известно, что оно располагалось на высоком и по тем временам довольно-таки неприступном холме, который иначе именовали «скалой». С одной стороны холма протекал широкий и полноводный Иртыш, с другой от внешнего мира его отрезала небольшая говорливая речка Сибирка.
Попасть в Искер было нелегко. Впереди находилось глубокое ущелье, за которым следовал утес высотою в 35 сажен. Мощными были и укрепления на пути к городищу хана. Они состояли из трех насыпных валов, рва и деревянных стен со смотровыми башнями.
Внутри городища находились мечети, глинобитные дома, войлочные юрты, жилища седельщиков и гончаров, гарем для жен и наложниц Кучума, сырые ямы-темницы, где содержались рабы. Посреди всего этого стоял белоснежный шатер хана, возле которого на ветру полоскалось зеленое знамя.
«Всесветлый и могущественный хан» жил в большой роскоши. Сам он надевался в богатые одежды, пил и ел на золоте. При своей столице Кучум содержал немало златокузнецов, которые радовали его взор золотыми искусно отделанными пиалами для кумыса, подносами для плова, рукоятиями для ножей и клинков… Даже паланкины братьев хана были золотыми. Еще бы, сборщики дани – даруги – регулярно и щедро пополняли кучумову бездонную казну. В Искер потоком шли соболя и песцы, бобровые и лисьи шкуры. Из степи пригоняли большие стада лошадей и тучные отары овец. Из Лагора и Кутиса поставляли сюда железо и сталь. В Искер тянулись караваны верблюдов из Бухары. Отсюда же в столицу Сибирского Юрта наезжали учителя для распространения в «стране мраков» ислама…
Не этот ли холм татары когда-то в просторечии именовали райским, Золотым островом? Вполне возможно.
Любопытно отметить, что царский посол Николай Спафарий, в свое время побывавший в Искере, писал, что на месте бывшей столицы Кучума «остров есть, однако ж ныне лежит пусто…» Впрочем, достаточно посмотреть на былое обиталище Кучума со стороны даже в наши дни и можно увидеть то же самое: над полноводным Иртышом действительно возвышается огромный, чем-то напоминающий голову лошади остров. Конечно, сейчас он сильно видоизменился – осыпался, стал приземистее…
Вспоминается и анонимное письмо, полученное Черняевым: «Хамид и Пашка водили вас на другой остров. Тот, на котором вы были, очень походит на Золотой Рог». И потом, судя по легенде, остров, где был закрыт клад, порос деревьями, многие из которых повалило. То же самое в своей книге «Описание Западной Сибири» сообщает нам об Искере И. Завалишин: порос, дескать, «раскиданными деревьями».
Но главное все-таки не в этом. Главное в том, что этот остров (назовем и мы его так) тоже связан с упоминанием о… подземном кладе.
Среди местных жителей бытует легенда, что спрятана в нескольких саженях от скалы, в ущелье, на дне глубокого-преглубокого колодца, выложенного из прочного камня.
А вот и печатное упоминание о подземном кладе. Его мы находим в книге В.Н. Пигнатти «Искер». Автор её писал: «Неизлишне… упомянуть о предании, существующем между местными крестьянами и татарами о том, что здесь Кучум при бегстве с Искера зарыл свои богатства».
Правда, у данной легенды уж чересчур неправдоподобная концовка. Гласит она, что вход в загадочный колодец сторожит вороной конь. Сбруя на нем золотая, украшенная дорогими каменьями. Того, кто когда- либо пытался проникнуть в колодец, ожидало крепкое и беспощадное копыто аргамака. Невольно всплывает в памяти картина захоронения воинов, когда вместе с их оружием и женами клали в могилу любимых коней. Призовет Магомет правоверных к аллаху – всё это им понадобится.
Но не только в этом историческом источнике упоминается о зарытом кладе. Около 100 лет назад в Тюмени вышла книга «3000 верст по рекам Западной Сибири». Её автор А. Павлов точно сговорился В.Н. Пигнатти. Он тоже сообщает нам о существующем между местными крестьянами поверье, что «на дне колодца зарыт татарами клад». Вот только причину неприкосновенности колодца выдвигает иную. Автор книги пишет, что, дескать, колодец заклят, а поэтому, «боясь беды», разрывать его никто не пытается.
Но кто же все-таки видел тот колодец? Оказывается, были такие люди.
В августе 1703 года по указу царя С.У. Ремезовым был произведен осмотр «всяких урочищ вокруг Кучумова городища» с той целью, чтобы дать ответ на один вопрос: можно ли там организовать производство селитры. Знаменитый тоболяк осуществил обмеры Искера и составил его точный чертеж. В своем описании к нему С.У. Ремезов указывает расстояние «вкруг всего городища до Иртыша… долом на круть под гору к колодцу и вниз по Сибирке до устья пади в Иртыш…»
Вот наконец-то и первое официальное упоминание о загадочном колодце. Затем мы его встречаем уже на плане Искера, составленном в начале прошлого столетия неизвестным нам чертежником. План этот долгое время хранился в личном архиве художника М.С. Знаменского, который впоследствии довольно-таки правдиво, как полагают историки, изобразил Кучумово городище на одной из своих картин. На плане мы видим остатки кургана, мост и уже известный нам колодец. К сожалению, какого-то описания его составлено не было. Колодец как колодец – какие тут еще могут быть пояснения.
Но на этом упоминания о колодце не обрываются. Его видел и ранее упомянутый нами А. Павлов. Он оставил нам такие строчки: «В ущелье Искера в недавнее время существовал колодезь, но ныне совершенно засорен». И уже В.Н. Пигнатти сообщает: «Направо от выхода из оврага, по которому мы спускались к речке Сибирке, должен был находиться колодезь. Но теперь и следа его нет, лишь старики – крестьяне деревни Алемасовой – показывают то место, где он был». Далее автор «Искера» пишет, что когда-то колодец обступали вековые липы, укрывая его от посторонних глаз. Однажды они вдруг исчезли. По веснам же коварная речка Сибирка, якобы выходя из своих берегов, постепенно закидывала колодец сором и сучьями деревьев, а потом напрочь затянула илом и его, и ту тайну, которую он хранил. Во всяком случае, иной причины исчезновения колодца не выдвигал и не выдвигает.
А может, это не колодец?
Во всей этой истории с колодцем столько загадок, что просто диву даешься. И одна из них заключается вот в чем.
Семен Ульянович Ремезов, составляя план Искера, обнаружил на его месте немало селитренных ям, сохранившихся, возможно, еще со времен Кучума. Можно предположить, что они-то и навеяли легенду о подземном замке, из которого день и ночь исходят смрадные запахи. Наконец, можно было бы предположить, что колодец, виденный Ремезовым, как раз и служил для того, чтобы брать из него воду для нужд производства. Но с этим согласиться трудно – рядом с Искером столько воды, что ее век бери – не выберешь.
Зачем же тогда татарам был нужен колодец? Может быть, его все же выкопали на случай длительной осады? Как-никак спуск к Иртышу в этом месте крут, добраться до воды не так-то просто. К Сибирке же противник мог татар не допустить.
Но давайте посмотрим, что говорят нам те, кому довелось видеть загадочный колодец.
Есть такие люди, которые считают, что колодца как такового в Искере вообще не существовало. Они заявляют: «Это был запасный ход, которым татары могли воспользоваться в наиболее трудную для них минуту».
А вот большой знаток Искера художник М.С. Знаменский, который когда-то замышлял произвести раскопки колодца, отвергал наличие каких-либо тайных ходов в Кучумовом городище. Он был убежден, что под землей находилась или бывшая тюрьма хана, или же располагался склад, где татары хранили провизию.
Невольно обращает на себя внимание первое предположение художника. Оно словно бы перекликается с легендой о подземной мастерской Кучума, в которой рабы, гремя тяжелыми кандалами, ковали для «свирепых сибирцев» холодное оружие.
Но на чем же все-таки основывался М.С. Знаменский, считая, что под землей находилось какое-то помещение?
Оказывается, художник продолжительное время занимался поверхностным осмотром и изучением колодца. Он обнаружил в нем… ступени, которые, судя по всему, опускались не строго вниз, а уходили наклонно под основание горы. Самого же помещения Знаменский, понятное дело, не видел (так как колодец был затянут плотным илом) – его, очевидно, породило пылкое воображение живописца. Колодце, как известно, со степенями не бывает. И потом, зачем кому-то надо было укладывать ступени под углом к оси колодца?
Искерский ход приковывал к себе внимание не только художника М.С. Знаменского. Не давал он покоя и В.Н. Пигнатты – в 1915 г. он предпринял попытку произвести раскопки колодца. С этой целью были наняты рабочие , к месту раскопок доставили инструменты. Один из старожилов деревни Алемасовой указал место, где по преданию должен был находиться колодец. И лопаты дружно вонзились в податливый грунт.
Первоначально раскопки велись как нельзя лучше. Примерно на глубине двух аршин рабочие, ничуть тому не удивившись, наткнулись на массивный сруб. Вопреки легенде, он был устроен из лиственничных бревен в «замок». Верх его представлял строгую прямоугольную форму. В.Н. Пигнатти впоследствии писал: «Все сооружение колодца удивляет своей солидностью».
Но через какое-то время лопаты начали входить в землю уже с великим трудом: она оказалась мерзлой. А потом пошел лед, который пришлось скалывать ломами. Подо льдом (его толщина была пол-аршина) оказалась вязкая густая зеленоватая глина. Рабочие воткнули в нее четырехаршинный шест, и вскоре он исчез, словно его и не существовало. Лом, неожиданно вырвавшийся из рук у одного из рабочих, еле извлекли из грунта в четыре руки.
В те минуты В.Н. Пигнатти невольно заметил, что сруб колодца слегка наклонен и впечатление было такое, словно «низ его уходит в гору». Возможно, это обстоятельство в свое время и заставило М.С. Знаменского поверить в подземное помещение, устроенное Кучумом. Все-таки никто и никогда не устраивал колодцев таким необычным образом. Конечно, можно было бы предположить, что сруб наклонился в результате сдвига горы или из-за своей постепенной осадки. Но это опять же предположения…
Раскопки колодца длились не долго. Стоять на вязкой глине было просто-напросто невозможно – ноги рабочих уходили в нее, как в тесто. Так что вскоре члены экспедиции покинули Искер, оставив тайну колодца неразгаданной.
Клад… под ногами
Но вернемся к той холодной октябрьской ночи, в которую Кучум торопливо бежал из своего юрта. Возможно, она-то и приоткроет завесу над зарытым кладом.
Однако и здесь мы вновь сталкиваемся с загадками, которые нам преподносят все те же летописцы. Один из них сообщает, что хан, покидая свою столицу, вывез из нее все сокровища. И добавляет: дескать, когда русские вошли в Искер, они не нашли в ямах – погребищах Кучума – ничего такого, что бы могло представлять для них какую-то ценность. В лучшем случае это была старая серебряная и медная утварь да глиняные кумганы-кувшины с тенгами, тугриками и ефимками.
Можно ли поверить в такое? Хан «царствовал во граде Сибири» свыше сока лет. Самодовольный, уверенный в своих силах, он не мог допустить мысли, что его столица когда-то падет. Впрочем, эту уверенность он передал и своим лихим воинам. Они были убеждены, что «их крепость просуществует до скончания мира, когда Магомет призовет правоверных к аллаху». А поэтому вряд ли Кучум еще до боя с Ермаком упаковал все сокровища, чтобы затем без хлопот исчезнуть с ними в ночи. К тому же подобные приготовления могли вызвать замешательство в стане воинов хана, охладить их боевой пыл.
А потом, когда татары бежали под грохот «огненных палок» русских, собираться уже было некогда. Ревели верблюды. Ржали лошади. По утонувшим в темноте кривым улочкам Искера метались обезумевшие лучники, собрать которых было невозможно. Рядом с Кучумом в те минуты могли находиться только его телохранители, родственники да представители знати.
В такой обстановке, конечно, трудно было думать о спасении всех богатств, хан захватил с собой лишь наиболее ценное имущество.
Наконец, у другого летописца находим такие строчки: «И прибеже окаянный во град Сибирь и взя себе мало нечто от сокровищ своих, и вдашася невозвратному бегству…»
Искер – это небольшой клочок сибирской земли – издавна приковывал к себе внимание огромного числа людей. Одни направлялись сюда, чтобы обогатить науку, других влекло чистое любопытство, а третьих жажда наживы. Сейчас уже нет секрета в том, что «остров», где жил Кучум, был действительно золотым. Первые же дружинники, ворвавшиеся в «пустынный град», обнаружили здесь немало «злата и сребра», драгоценных камней, куньих, собольих, бобровых и лисьих шкур и все это «по себе разделиша». И еще встречаем, что казаки нашли в Искере «имения и богатства множества и хлеба».
Могло быть и так, что зарытый Кучумом клад мог оказаться в руках воинов Ермака. Находясь в Искере довольно-таки продолжительный срок, они наверняка исследовали все его погребища и закоулки.
О былых богатствах Искера говорит и тот факт, что «окольные российские жители» обыскивали его вплоть до нашего столетия. Клады, так сказать, располагались у них прямо под ногами. Причем нередко находились и «ценные предметы». Уже упомянутый нами А. Павлов, побывавший на «острове» в 1862 г., писал, что «на самом… Искере и по обрыву они (имеются в виду крестьяне) в свободное время, по праздникам ищутся. Находят, по словам ребятишек, брусья да железки…»
Чуть ли не четыре столетия Искер хранил следы пребывания в нем «свирепых сибирцев». Даже в начале нашего столетия здесь видели множество ям, наполненных углем и золой. Особенно много было по сему «острову» раскидано лошадиных костей.
Впрочем, как утверждают историки, находили в Искере и оленьи кости. Они лежали вокруг ям, торчали из берега, который постоянно подмывали воды Иртыша.
Там, где когда-то стояли строения, валялся старинный «нежженый» кирпич. Находили на месте ханской столицы различные орудия, китайский фарфор и даже оконное стекло.
В прошлом веке сюда приезжал какой-то «ученый, присланный Академией наук». Он производил раскопки в районе поросшего бурьяном мизарета – татарского кладбища. Им были найдены два скелета, которые он отослал в Петербург.
Интересно то, что в одной из ям Искера позднее нашли череп.
Как предполагают, это была голова казненного. Здесь же лежали два обезглавленных скелета, а один из них к тому же был сильно изрублен.
Но речь все-таки не об этом.
Для истории от бывшего ханского юрта осталось около 1300 мелких предметов. Все они были собраны частью в конце прошлого века, а частью в начале нынешнего. Их подарили Тобольскому губернскому музею М.С. Знаменский, И.И. Бутаков и другие лица. Что характерно, наибольшее число предметов состоит из железа, а потом идут кость, серебро и фарфор. Семь находок выполнены из какого-то неизвестного сплава.
Что это за предметы, которые стали музейной реликвией?
Среди них, например, есть «медицинский остяцкий инструмент» - челюсть щуки, предназначенный «для пускания крови больному». Содержатся в коллекции щипчики для выдергивания волос из бороды, а также подковы, удила… Но есть и дорогие вещи, такие, как, допустим, серьги, изготовленные из серебра, перстни с вставками из бирюзы. А в нашейные женские украшения вкраплены малахит, топаз и сердолик.
Сейчас можно представить, какие ценности были разграблены на «острове» за минувшие столетия, если их находили даже в нашем веке.
Ну а как же, спросит читатель, с подземным замком да кладом Кучума – легенда это или правда? Может, легенда, а может, и правда. Во всяком случае автору рисуется еще и такая картина.
В ту ночь, когда хан понял, что ему не устоять, он повелел часть своих сокровищ перенести в подземное сооружение и надежно их там упрятать. Не мог же Кучум допустить, чтобы русские воспользовались его богатствами.
Когда воины по скрипящим деревянным ступеням опустили клад в подземелье, хан думал: «Я еще вернусь сюда. Все здесь снова будет моим…»
Шли годы, Кучум дряхлел. Его все больше и больше тянуло на ту землю, где он когда-то провел сорок счастливых лет, где жила его любимая жена Сузге и где у него остались зарытыми сокровища. Но в Искер возвращаться было нельзя: там находились его заклятые враги.
Наконец, как гласит Сибирская летопись, все, кто находился в Кашлыке, оставили его, «и с того времени ни татары, ни русские более в городе Сибири не живали…» Это был именно тот момент, когда Кучуму можно было вернуться на землю своей славы.
Бродами, болотами, перелесками хан добирается до Искера и вскоре умирает в подземном убежище среди блеска золота и драгоценных камней. Верные воины исполняют последний наказ своего повелителя – они закладывают вход в его усыпальницу камнями, а затем закидывают ветвями, сучьями, землей. Пусть русские думают, что на «острове» когда-то находился обычный колодец. А потом и деревья, окружавшие вход в замок, кто-то спиливает. Никто не должен знать, где покоится прах «солнца Вселенной», кроме правоверных. Возможно, поэтому-то они на протяжении столетий через каждые три года в сентябре, не сговариваясь, стекались из соседних юрт не куда-нибудь, а в Искер и здесь «в торжественном виде возносили моления всевышнему о Кучуме». Во всяком случае, Кучум исчез также загадочно, как и появился. Никто еще твердо не сказал, кто он есть, - то ли «вольный человек», то ли выходец из ногайских племен, или же потомок кровавого Чингисхана.
…Много, ох и много еще тайн хранит коварный Иртыш, в переводе на русский именуемый «Землероем». Быть может, эту, связанную с загадочным замком да кладом Кучума, когда-нибудь расщедрится и отдаст. Быть может…
Борис ГАЛЯЗИМОВ
«Азимут «Уральского следопыта» / Сост. С.Ф. Мешавкин, А.П. Поляков. – Свердловск: Сред.-Урал.кн.изд-во, 1983 г. – 336 с. 30 тыс.экз. (Стр. 43-68)
